Крестовые походы. Под сенью креста. Александр Доманин

того времени – как правило, необразованных и обладающих весьма узким кругозором. Даже внешне он больше походил на византийца, чем на католического воина – он брился и стригся, сильно отличаясь этим от бородатых и длинноволосых крестоносных вождей. Ясное понимание политической ситуации и всех трудностей похода, четкое осознание своих собственных целей также возвышали его над соратниками. Блестящий полководец, умный, хитрый и коварный политик, он, по словам Анны Комниной, «хитростью и отвагой... превышал всех прочих латинских князей настолько же, насколько уступал им богатством и численностью своих войск».

      Армия Боэмунда действительно была невелика – в количественном отношении она в четыре-пять раз уступала ополчениям Раймунда Тулузского или Готфрида Бульонского. Но по своим боевым качествам отряды тарентского князя, безусловно, были лучшими в крестоносном воинстве. Это было, в том числе, и заслугой самого Боэмунда, отказавшегося брать с собой многочисленные толпы плохо вооруженной бедноты, также рвущейся в поход. Соотношение рыцарской конницы и пехоты в армии Боэмунда Тарентского не превышало один к трем, что выгодно отличало ее от других католических армий, перенасыщенных неповоротливой, недисциплинированной и небоеспособной пехотой. Очень важно было и то, что большинство его рыцарей были норманнами (правильнее, конечно, «нормандцами», но пусть останется устоявшийся термин), то есть прирожденными воинами, к тому же имевшими многолетнюю практику войны с Византийской империей. Потомки викингов, державших в страхе всю Европу, потомки тех бойцов, что совсем недавно завоевали Англию и Италию, они, вместе со своим талантливым предводителем, по существу, составили ядро крестоносного войска и, несмотря на свою малочисленность, сыграли огромную роль в успехе Первого крестового похода.

      Таковы были вожди и таковы были армии, которые осенью 1096 года двинулись по дорогам Европы, с тем, чтобы соединиться в Константинополе и начать свой великий поход за освобождение Гроба Господня.

      Глава 7

      Крестоносцы в Византийской империи

      Раньше всех крестоносных вождей в «путь по стезе Господней» двинулся герцог Нижней Лотарингии Готфрид Бульонский, имевший под своим началом около десяти тысяч конных воинов – рыцарей и оруженосцев – и до восьмидесяти тысяч пехоты. Ополчения его собирались близ берегов Рейна, и потому выбор пути для Готфрида был ясен: он остановился на сухопутном варианте, кровавом и печальном пути похода бедноты. Но лотарингский герцог оказался вполне на высоте положения; он учел грустный опыт своих предшественников и перед вступлением в Венгрию заключил с венгерским королем Коломаном договор о взаимном ненападении, благодаря чему почти без потерь прошел и Венгрию, и Болгарию. Лишь во Фракии, уже в преддверии византийской столицы, он разрешил своей армии грабежи – либо вследствие того, что у войска кончались припасы, либо для того, чтобы показать Алексею I Комнину свою