Судьба Тирлинга. Эрика Йохансен

заставят Роу начать охоту. Но таких мер требовали нынешние тяжелые времена. Королева у мортийцев, а без нее, Ловкач подозревал, Тирлинг разлетится на куски и без помощи Роу.

      – Корона объявилась.

      Роу вздернул голову вверх, словно собака, учуявшая что-то в воздухе.

      – Корона?

      – Да.

      – Где?

      Ловкач не ответил.

      – С чего ты взял, что это не корона Рэйли?

      – Потому что ту я уничтожил много лет назад, чтоб она наверняка не досталась Томасу. Это настоящая корона, Роу.

      – Моя корона.

      У Ловкача сердце упало. Давным-давно он помог этому человеку по доброй воле. Они оба совершали ужасные преступления, но раскаялся лишь он. Роу хватал, присваивал и никогда не оглядывался назад. На секунду у него мелькнула мысль, что он зря вообще пришел сюда, но он загнал ее поглубже и продолжил.

      – Если бы корона оказалась в наших руках, Роу, мы могли бы отдать ее девочке, чтобы она все исправила. Могли бы искупить прошлое.

      – Тебя все эти годы мучило раскаяние, и ты решил, что всех остальных тоже. Твои терзания совести меня не касаются. Если моя корона где-то там, я верну ее.

      – И что потом? Никакие богатства мира не исправят того, что случилось с нами.

      – Теперь мне понятен твой замысел. Думаешь, девчонка сможет тебя прикончить.

      – Может и так.

      – Но захочет ли она? – Роу скривил губы в злобной ухмылке. – У нее все на лице написано. Ясно, что она без ума от тебя.

      – Она видит лишь красивого молодого мужчину.

      – Зачем ты на самом деле явился сюда? – спросил Роу, придвинувшись ближе, и Ловкач заметил красноватый отблеск в его глазах. – Чего надеялся добиться?

      – Я надеялся, что мы сможем договориться. Помоги мне найти корону. Помоги восстановить Тирлинг. Никогда не поздно, Роу, даже сейчас.

      – Не поздно для чего?

      – Искупить наши преступления.

      – Я не совершал преступлений! – прошипел Роу, и Ловкач обрадовался, что еще может задеть его за живое. – Я просто хотел сделать как лучше.

      – А Кэти?

      – Тебе пора уходить.

      Теперь в глазах Роу пылал огонь, а лицо побледнело.

      «По крайней мере, что-то он еще чувствует», – подумал Ловкач, и тут же понял, как мало это значит. Никакое другое чувство в мире не было способно победить жадность Роу.

      – А если я не уйду?

      – Тогда я отдам тебя своим деткам.

      Ловкач бросил взгляд на девочку, застывшую на скале неподалеку. Ее глаза горели лихорадочным блеском, и он, помимо воли, почувствовал себя неудобно. Вид ее босых ног, пальцев, вцепившихся в ледяной камень, по какой-то неясной причине приводил его в смятение.

      – Что они такое, Роу?

      – Ты никогда особо не любил читать, Гэв. Это древняя магия, древнее Перехода, и даже Христа. А они – древние твари, но послушные моей воле.

      – И ты спускаешь их на Гляс-Вер?

      – Им нужно не больше, чем любому дикому животному.

      В этой фразе было так много от истинного Роу, что Ловкач чуть не рассмеялся. Словно он в свои четырнадцать снова оказался с пятнадцатилетним Роу