Судьба Тирлинга. Эрика Йохансен

неприличным. Пример миссис Финн позволял Кэти на многое взглянуть с другой стороны; ее собственная мать не выносила глупости, но она была сильной женщиной со стальным характером, одной из самых уважаемых людей в Городе. Мама не давала Кэти особой свободы, но и не подавляла ее, не унижала перед людьми.

      – Можем сбежать, – предложила Кэти. – Выберемся на равнину и разобьём лагерь. Там она нас ни за что не найдет.

      – Ах, Рапунцель. – Роу прижал ладонь к ее щеке, и Кэти невольно улыбнулась. Впервые они встретились, когда она рыдала за школой из-за того, что Брайан Лорд дернул ее за волосы, и дернул сильно, и ей не хотелось возвращаться с перемены к нему – он сидел прямо за ней и постоянно дергал ее за косу. Миссис Уоррен уже ругала его за это, но без толку: теперь он просто ждал, пока учительница отвернется. От несправедливости и жестокости этой ситуации шестилетняя Кэти и рыдала за школой, раздумывая, что будет лучше отрезать косу под корень и носить короткую прическу, как у тети Мэдди, когда Роу подсел к ней, прислонившись к школьной стене. Сперва Кэти его боялась – ведь он был уже в третьем классе – но он внимательно выслушал все ее жалобы, осмотрел голову, а затем рассказал историю о Рапунцель, чьи длинные волосы однажды помогли ей выбраться из темницы.

      «Если бы мы только могли, – мелькнула у нынешней Кэти мысль, словно отражение всего ее недовольства Городом. – Если бы».

      – Роу!

      Теперь миссис Финн вышла на крыльцо.

      Она была худой женщиной, с широко распахнутыми, жалостными глазами и опущенными в вечном неодобрении уголками губ. Кэти, подумывающая о том, чтобы напроситься на обед, внезапно решила пойти домой.

      – Роу, входи уже!

      – Моя мать нас, может быть, и не найдет. А твоя – найдет.

      – Это точно. У моей мамы нюх гончей.

      – Роу! – снова позвала его мать. – Где ты был?

      Роу выдавил обреченную улыбку и побрел в направлении своего крыльца. Кэти отвернулась и двинулась вверх по улице. Роу жил на верхней части склона, но дом Кэти находился на самой вершине, прямо около дома Уильяма Тира. Да, он был отлично защищен, этот Тир, с ее матерью, живущей по одну сторону от него, и Мэдди Фримен – по другую.

      Никто в Городе не рискнул бы связываться ни с одной из них.

      – Кэти!

      Миссис Гэннет махала ей со своего крыльца. Кэти хотела было пройти мимо – миссис Гэннет была отчаянной сплетницей – но такое всегда доходило до ее матери. Она приостановилась и помахала в ответ.

      – Он в твоем доме, – сообщила ей миссис Гэннет.

      – Кто?

      – Сама знаешь. – Миссис Гэннет понизила голос почти до шепота. – Он. Тир.

      Кэти с трудом удалось сдержаться и не закатить глаза. Она предполагала, что от нее ждут того же почитания Тира, что демонстрировали прочие, но если ей доводилось слышать, как его имя произносят с благоговением, какая-то часть внутри нее стремилась давать ему обидные прозвища и всячески принижать его заслуги. Но она бы не посмела. Что-то такое было в Тире.