Как жить в мире перемен. Три совета Будды для современной жизни. Пема Чодрон

Последующие обязательства – более гибкие, в них нет таких четко определенных границ. Так что важно начинать с очень прямолинейного подхода: мы не говорим и не действуем. Точка. Первое обязательство требует, чтобы мы раз за разом, методично прерывали свою привычку спасаться бегством. Если мы этому не научимся, то дальше, когда обязательства станут сложнее и неопределеннее, в момент тревоги и беспокойства мы машинально спрячемся в убежище.

      Часто мы «убегаем» непроизвольно: два примера – это пристрастие к чему-то и отторжение болезненных чувств. Все, кто работал с сильным пристрастием – перееданием, одержимостью сексом, злоупотреблением различными веществами, вспышками гнева или другими неуправляемыми привычками, знают: когда подступает жажда, устоять невозможно. Соблазн слишком велик. Поэтому мы снова и снова тренируемся воздерживаться в ситуациях, когда жажда присутствует, но она не слишком сильна. Тренируясь каждый день, мы развиваем способность воздерживаться тогда, когда дорога становится круче. Чтобы не следовать прежним путям отступления, не говорить и не действовать, нам необходимо терпение и понимание того, какую боль мы себе таким образом причиняем.

      Я часто слышу, как люди говорят: «Зачем мне брать обязательство не убивать, если я и так никого не убиваю?» или: «Я не ворую, я не монах (или не монахиня), но я в целибате уже двадцать лет, так зачем мне брать обязательство не вступать в причиняющие вред сексуальные отношения?» Смысл этих обязательств лежит глубже. На уровне повседневного поведения воздержание от убийства, воровства и причинения сексуального вреда другим называется внешним отречением. На внешнем уровне вы следуете правилам. Но внешнее отречение ведет вас к встрече с тем, что происходит внутри: цепляние и зацикливание, тенденция избегать тошнотворного ощущения зыбкости бытия. Воздержание от вредных слов и действий – это внешнее отречение. Обязательства обеспечивают нам встречу с глубинным беспокойством, с динамикой, которая лежит в основе жизни. Работа с этим чувством и неврозами, которые оно за собой влечет, – это внутреннее отречение.

      Если я беру обязательство не ругаться или не сплетничать, не использовать речь во вред, а при этом живу в лесном домике, где не с кем поговорить, то мне легко хранить свой обет применительно к речи. Но если, оказавшись среди людей, я тут же начинаю сплетничать, значит, я ничего не поняла о разрушительном воздействии вредных слов. И ничего не поняла о чувствах, которые заставляют меня сплетничать. Хранить обет, между тем, означает, что я подумаю дважды, прежде чем заговорю. Так что следуем мы четырем обязательствам, восьми или сотням, они защищают нас всякий раз, когда возникает соблазн.

      В качестве практики вы можете взять обязательство придерживаться одного или более обетов день, неделю или дважды в месяц, в течение ретрита или всю жизнь. Первые четыре обязательства считаются главными. Часто вместе с ними берут пятое – воздерживаться от употребления дурманящих субстанций: наркотиков