Телохранитель для невесты. Тесс Герритсен

потенциальной жертвой? Например, преподобный Салливан мог?

      Нина отрицательно покачала головой:

      – Нет, такие люди, как он, не имеют врагов.

      – Но ведь это его церковь. Будь он внутри, то непременно бы погиб.

      – Преподобный Салливан милейший человек, самое безобидное в мире существо! Каждую зиму он на улице раздает бездомным одеяла. Или готовит для них койки в приюте. Когда у нас в больнице оказываются бездомные пациенты, мы всегда зовем его.

      – Меня интересует не его характер. Я хочу знать, нет ли у него врагов.

      – У него нет врагов, – веско произнесла Нина.

      – А остальные гости? Кого из них неизвестный террорист желал бы отправить на тот свет?

      – Ума не приложу…

      – Шафер, Джереми Уолл. Расскажите мне о нем.

      – Джереми? Рассказывать особенно нечего. Он тоже врач. Радиолог.

      – Женат?

      – Холост. Убежденный холостяк.

      – А ваша сестра Венди? Она была подружкой невесты?

      – Главной подружкой невесты. Венди – счастливая мать семейства.

      – У нее есть враги?

      – Нет. Если только кто-то, кто усомнился в ее совершенстве.

      – То есть?

      – Скажем так – она идеальная дочь, которую хотела бы иметь каждая мать.

      – Вы – ее полная противоположность?

      Нина пожала плечами:

      – Как вы догадались?

      Наварро пропустил ее вопрос мимо ушей.

      – Значит, есть какой-то главный игрок. Тот, кто предпочел остаться в тени.

      Нина продолжала смотреть прямо перед собой. «Что я могу сказать ему о Роберте, – подумала она, – когда я сама ничего не понимаю?»

      К ее облегчению, Сэм Наварро не стал больше донимать ее вопросами. По всей видимости, он понял, что в этой ситуации нажимать на нее не стоит. Она и так уже близка к нервному срыву. Когда же они по извилистой дороге приблизились к Кейп-Элизабет, Нина почувствовала, что ее непробиваемый щит может в любую минуту дать трещину и обрушиться. Но разве детектив Наварро не предупреждал ее об этом? Об эмоциональных последствиях? Ступор первых минут постепенно сменялся пронзительной болью. До сих пор она держалась неплохо: пережив сразу два нешуточных потрясения, отделалась лишь парой слезинок. И вот теперь она почувствовала, как ее руки начинают дрожать. Ей стоило немалых усилий не разрыдаться у него на глазах.

      Вскоре они остановились перед домом ее матери. К этому моменту Нина была на грани истерики. Она не стала ждать, когда Сэм вылезет, обойдет машину и откроет для нее дверь. Она толкнула ее сама и, путаясь в шлейфе платья, неловко выбралась из автомобиля. Подойдя к входной двери, нажала на звонок, мысленно умоляя мать, чтобы та открыла ей прежде, чем она разрыдается.

      Дверь распахнулась. На пороге возникла Лидия, все еще элегантно причесанная и одетая.

      – Нина? О, моя бедная Нина! – воскликнула она, распахивая объятия.

      Нина автоматически обняла мать. Ей так отчаянно не хватало ласковых прикосновений, что она не сразу заметила, как Лидия слегка отстранилась, чтобы не