Португалия. Ринат Валиулин

национальным мануэлино, барокко, рококо. Это несколько парадоксально, но также имеет и свое объяснение, которое сводится к сильному влиянию религии в обществе. Как в Португалии, так и в Испании.

      Р.В: Приближаясь к концу нашего разговора, предлагаю перейти к гастрономии. Чем, по-твоему, прежде всего португальская кухня отличается от испанской?

      Ж.М.: Дело в том, что испанской кухни как таковой не существует. Ты едешь в тот или иной регион страны и потребляешь там совершенно разные блюда. Сейчас, конечно, с развитием системы транспортировки и поставок многое нивелировалось, но раньше, например, мясо черной свиньи можно было отведать только в нашей провинции Алентежу или на юге Испании. Родившись на севере Португалии, будучи молодым, я и понятия не имел об этом деликатесе. Presunto, наша ветчина, то, что испанцы называют хамоном, кое-где на севере тогда уже встречалась. Но это было специалитетом провинции Алентежу. Поэтому нельзя говорить ни об испанской кухне, ни о португальской, а нужно говорить о кухне того или иного региона Испании или Португалии.

      Р.В: И, уже завершая, скажи, что для тебя значит быть португальцем?

      Ж.М.: Быть португальцем для меня значит идентифицировать себя с этой страной, расположенной в дальнем уголке Европы, осознавать, что это твоя родина, со своим языком и культурой – европейской, но при этом отличающейся от других стран. Это и есть то, что делает меня португальцем.

24.04.2019,г. Паредеш-де-Коура, округ Виана-ду-Каштелу,Португалия

      Глава 2

      Гражданин и государство

      Португалия – правовое демократическое государство, освободившееся от авторитаризма в середине 70-х годов прошлого столетия. Демократии с ее всеобщим избирательным правом, многопартийной системой и свободной прессой предшествовали почти пять десятилетий единоличной диктаторской власти. Фашизмом страна, так сказать, «заразилась» от своих европейских соседей – Италии, Германии и Испании, авторитарный режим здесь установился в 1926 году и продержался намного дольше, чем германский и итальянский, до совершенной военными апрельской революции 1974 года. Однако и фашистская диктатура здесь была другой, значительно более мягкой, если позволительно употребить в данном контексте это слово. Тем не менее при существовании политической полиции, запрете на свободу слова, собраний, манифестаций, ограничении деятельности политических партий, преследовании и арестах коммунистов, вынужденной эмиграции и прочего в Португалии не было массовых расстрелов и казней оппозиционеров, так же как и не существовало концентрационных лагерей для борцов с режимом. В сегодняшней демократической стране людей уже не преследуют за убеждения, но идеальным ее политическое и государственное устройство не назовешь. А что касается бюрократии, то она здесь, как говорится, «цветет и пахнет». Не зря мой португальский товарищ и коллега, долгое время проживший сначала в Советском Союзе, а потом в России как-то сказал мне: «Португалия