Плата за успех. Откровенная автобиография. Анастасия Волочкова

я не верила, что она занимается своим делом. Представьте: она занималась проектированием канализации и вентиляции в НИИ. Дело, возможно, важное и нужное – но мне трудно было представить, что такому приземленному занятию можно посвятить всю свою жизнь. Как это могло нравиться женщине и приносить вдохновение? И коль скоро моя мама в начале моего жизненного пути всегда меня во всем поддерживала, как я могла не попробовать освободить ее от, как мне казалось, неблагодарного и непосильного труда. Пусть даже и приносящего, в конечном счете, пользу людям? Меня радовало, что теперь я могу не просить у нее чего-то, а сама оказывать помощь. Дарить ей подарки. Например, на свои самые-самые первые деньги купила маме шубу. Я их заработала на гастролях в Японии – всего в четырнадцать лет. Для школьницы, ученицы Вагановского училища, это было огромное событие. И огромные деньги. Я таких денег никогда прежде даже в руках не держала, но весь гонорар потратила на эту шубу – было безумно приятно сделать маме такой подарок. У меня даже мысли не возникло, что кто-то больше нее это заслуживает, а тем более мысли потратить эти деньги на себя.

      А еще, уезжая на длительные гастроли, я обычно оставляла маме записочки, которые она не сразу найдет – например, прятала в какую-нибудь книжку, которую она еще только собиралась прочитать, или под подушку. Зная, что через несколько дней она будет менять белье и тогда точно найдет и прочитает. Я даже представляла себе ее лицо в тот момент. А то и в сапожок, потому что гастроли были длинные, дней по тридцать-сорок, и иногда я уезжала осенью, а приезжала уже зимой. Было очень приятно думать, что она в мое отсутствие наденет этот сапожок, а там записка! И будет ей такой маленький привет от дочки. В то время мы с ней были по-настоящему близки, и я очень о ней заботилась, старалась беречь ее, беспокоилась о ней.

      Помню, когда только-только начала работать в Мариинском театре, мне было всего 17 лет, и меня отправили на стажировку в Австрию. А оттуда поехала на гастроли в Америку. И вдруг мама сообщила, что ей плохо, она чуть ли не умирает – у нее были проблемы с щитовидкой и случился приступ. А я в Америке, сделать ничего не могу, домой вернуться не могу, да и какой от меня там прок? И я ночью бегала по городу, искала какую-нибудь открытую церковь – католическую или протестантскую, не важно. Да и где там взять православный храм. Мне искренне казалось, что их нет во всей Америке. Нашла первый попавшийся, упала на колени и с рыданиями просила Бога, чтобы мама осталась жива, чтобы я ее снова увидела… Ну что я еще тогда могла сделать на таком расстоянии? Ужасное ощущение бессилия… Проплакавшись, вернулась к себе, но и потом не спала, а лежала на кровати и представляла, как передаю энергию маме. А наутро она сказала, что у нее все прошло, как будто я ее реально отмолила. Она тоже говорила, что всегда за меня молится, ведь молитва матери очень сильная. И на самом деле, сильнее материнской и дочерней любви есть только любовь Божия!

      А однажды написала ей стихи и вложила в молитвенник, чтобы она увидела