Любовник под подозрением. Дебра Коуэн

стаканы и закрыл дверцу, после чего отошел так быстро, что Джен обдало ветерком.

      Руки ее не слушались, будто налились свинцом, и ей с трудом удалось отмерить необходимое количество сахара. И опрокинуть его в чайник.

      – Так что же произошло с Шелби?

      – Она была у подруги, на которую напали. Нападавший хотел поджечь ту женщину.

      Маклейн сказал это жестким, почти твердокаменным тоном, но тут же смягчился.

      – Господи боже! – воскликнула Джен, приоткрывая кипящую кастрюлю, и принялась размешивать сахар, чтобы тот окончательно растворился. И что потом?

      – Шелби увидела, как подругу сжигают, перелезла через балкон, сорвалась и в результате падения потеряла память.

      – Надолго?

      – Насколько я знаю, она до сих пор так и не вспомнила всех деталей той ночи, но этот мерзавец не знал, что его не помнят. Несколько раз пытался убить ее, чтобы она не выдала его копам. И вот однажды он заманил ее в здание, которое поджег. На тот вызов съехались все. Его взяли с поличным. Естественно, он больше не пожарный. Теперь он в тюрьме Макалистер.

      – Ну а Шелби в порядке? Были другие побочные эффекты травмы?

      – Да не похоже.

      – Что ж, прекрасно. История, конечно, жуткая. – Но больше всего Джен хотелось узнать о деталях трагедии, которую пережил сам Маклейн. Услышать из его уст. Хотелось понять, насколько глубока эта рана. Пытается ли он залечить ее, отыгрываясь на подонках, похожих на того, который убил его жену и нерожденную дочь. Конечно напрямую спросить об этом она не могла. – Ну а вы всегда жили в Пресли?

      Н-да.

      – Работали где-то еще?

      Нет.

      – И давно в третьем отделении?

      Скрестив руки на груди, он бросил на нее строгий пристальный взгляд:

      – Всегда задаете столько вопросов?

      – А это секретная информация? – отшутилась она.

      Казалось, его тело напряглось. Он плотно стиснул зубы.

      Мгновение… Затем неловкий момент миновал. Она надеялась, что миновал.

      Маклейн выдержал паузу и ответил:

      – Я всегда жил в Пресли и был переведен в третье отделение примерно два с половиной года назад.

      Как раз в то время погибла его жена. Может, поэтому голос его сразу стал бесцветным, а взгляд отрешенным?

      Джен хотела было спросить, жалеет ли он о переводе, но решила промолчать. Наседать не стоило, по крайней мере, не сейчас.

      – Ваш соус дивно пахнет.

      Добавив в чайник с подслащенным чаем воды, она сняла вторую кастрюлю с плиты и бросила в нее чайные пакетики.

      Уокер поставил подогревать воду для пасты, а Джен убрала чай в холодильник.

      Она тихо вздохнула. Что именно так поразило ее в Уокере Маклейне? Что заставляло интересоваться вещами, никак не связанными с убийствами?

      Подобное любопытство было опасным. Глупым. Она обязана была концентрироваться на расследовании, и только на нем.

      Маклейн, несомненно, был самым сексуальным, самым привлекательным подозреваемым из всех, которые ей когда-либо встречались. И она нутром чуяла, что именно к