Свидетель. Тесс Герритсен

здоровяк санитар, но и втроем справиться с пострадавшим получилось не сразу. Съехав с сиденья, Виктор зацепился за рукоятку ручного тормоза.

      – Эй, мисс! – рявкнул санитар, обращаясь к Кэти. – Зайдите с другой стороны да отцепите его поскорей!

      Кэти торопливо влезла на сиденье и только тут вспомнила, что именно эта рука у него повреждена. Она осторожно взяла его за локоть и потянула вверх. Не получилось. Мешал браслет, зацепившийся за карман ветровки. Расстегнув браслет, Кэти наконец подняла раненую руку. Виктор застонал.

      – Порядок! – кивнул санитар. – Теперь подтолкните его в нашу сторону, а мы тут подхватим.

      Кэти подтолкнула, постаравшись сделать так, чтобы плечо и голова Виктора избежали контакта с торчащей рукояткой тормоза, потом пролезла сама и помогла погрузить пострадавшего на каталку. Санитар защелкнул крепления, и они вкатили носилки через распахнутые двери.

      – Что случилось? – бросил через плечо санитар.

      – Я сбила его… на дороге…

      – Когда?

      – Минут пятнадцать – двадцать назад.

      – Вы быстро ехали?

      – Миль тридцать пять в час.

      – Он был в сознании, когда вы его нашли?

      – Вначале – да, потом отключился.

      – Рубашка в крови, – заметила медсестра. – И осколок стекла в плече.

      Только теперь, на бегу, в резком свете ламп, Кэти смогла как следует рассмотреть лежащего на каталке мужчину. Худощавое, забрызганное грязью лицо, плотно сжатые губы, широкий лоб, спутанные светло-русые волосы. Их взгляды встретились, и он, приподнявшись, взял ее за руку:

      – Кэти…

      – Я здесь, Виктор.

      Он сильно, до боли, сжал ее ладонь и, морщась от боли, прошептал:

      – Я должен… должен сказать вам…

      – Потом! – перебил санитар.

      – Нет, подождите! – Он все еще держал ее за руку, словно от этого физического контакта зависело что-то важное. Боль мешала говорить, и на его лице прорезались страдальческие морщины.

      Кэти не могла не откликнуться на этот отчаянный призыв.

      – Да, Виктор, – прошептала она, склоняясь над ним и гладя по влажным волосам. – Что вы хотите сказать?

      – Мы теряем время! – рявкнул санитар. – Закатываем в палату!

      Носилки дернулись, и то звено, что соединяло их несколько коротких секунд, оборвалось. Двери распахнулись, и они оказались в жутком помещении из сверкающей стали и слепящего света. Виктора подняли с каталки и переложили на смотровой стол.

      – Пульс сто десять, – сказала медсестра. – Давление восемьдесят пять на пятьдесят.

      – Поставьте две капельницы, – распорядился врач. – Выясните группу крови. И вызовите хирурга. Нам может потребоваться помощь…

      Треск голосов, металлический лязг ящичков, звяканье инструментов… Шум, деловитая суета… Позабытая всеми, оставшаяся в одиночестве у двери, Кэти с волнением и затаенным страхом наблюдала за тем, как медсестра взяла со столика нож и принялась резать окровавленную одежду. Мокрые, тяжелые