Ловушка на жадину. Кирилл Кащеев

а сам устроился на средней скамейке, почувствовал за спиной шевеление – отец примерился оттолкнуть байдарку. И…

      – Вёсла на воду! – с торжественной серьёзностью скомандовал Вовка.

      – Ать! – Сильный толчок, байдарка качнулась – отец запрыгнул внутрь… и вёсла взрезали такую же тускло-серую, как серое дождливое небо, озёрную гладь.

      И в этот момент из-за туч выкатилось солнце.

      Солнечные лучи развернулись золотым павлиньим хвостом. Тучи расходились с солидностью компании гопников при виде табуна байкеров: мы вовсе не бежим, мы просто внезапно вспомнили про важные дела в другом месте. Пронизанная солнцем вода перестала быть серой, а стала совершенно прозрачной, так что видно каждый завиток песка на дне. На поверхности заплясали серебряные искры, в толще воды сновали стайки мелких рыбок.

      – Да! – Подставляя лицо солнышку, Вовка замер на носу лодки… а потом быстро-быстро начал раздеваться, стягивая с себя дождевик, спасжилет, футболку, джинсы…

      – Эй-эй, не увлекайся! – прикрикнул отец, когда мелкий с разгона уже за плавки ухватился. – И жилет обратно надень. Всё равно пока купаться не пущу – пусть вода прогреется!

      – А потом пустишь? – Вовка приплясывал на носу байдарки в одних плавках и неснятых носках.

      – Если снова дождь не пойдёт, – с некоторым сомнением кивнул отец.

      – Не пойдёт! – объявил Вовка с такой уверенностью, словно был начальником местного гидрометцентра. – Дедушка Пал Андреич сказал, что тут дождь только по утрам… а ещё десять месяцев в году с августа по май! Утро уже закончилось, а август ещё не начался!

      – Логично. – Сева тоже погладил серебристую волну, точно ластящегося к руке котёнка. – Я читал, тут в воде ионы серебра.

      – Будем выпаривать и в сейф складывать? – пробурчал отец.

      В этот раз Севка не вздохнул, а просто с едва слышным свистом выпустил воздух сквозь зубы. Для разнообразия. А ещё от злости. Про деньги не упоминать, о бизнесе не говорить, о том, что Славка уже может (и хочет!) подрабатывать, – даже не заикаться… так теперь вообще слова не скажи! Как-то ему надоело уже блюсти мир в семье… за собственный счёт! У него, в конце концов, отпуск! Да, отпуск! После года тяжёлейшей и опасной работы: вспомнить только дело об ограблении «детского» банка на совсем не детскую сумму! И он не собирается проводить этот отпуск… как на минном поле! Мин ему в деле с аквапарком хватило![18]

      – А ещё тут золотистый песочек и изумрудная травка, – не оборачиваясь, процедил Сева.

      Молчание за спиной стало тяжёлым, неприятным…

      – А ещё… сапфировая глина! Я тоже читал! – пронзительно, аж в ушах зазвенело, завопил Вовка. – Она вообще-то голубая, но пусть уже будет сапфировая, ага? Если ей намазаться, она разглаживает кожу и ещё какую-то полезную фигню делает, мы ей намажемся, да?

      – Хочешь кожу разгладить? – поинтересовался отец – кажется, голос его звучал слегка виновато.

      – Нет, я просто хочу намазаться глиной – с

18

И. Волынская, К. Кащеев. Пять лимонов на мороженое. Конец света отменяется. – Москва: Эксмо, 2009, 2013.