Большая книга ужасов 78 (сборник). Елена Усачева

перчатки и легко повисла над пустотой. Повисела секунду и, быстро перебирая руками, поползла к люку. Через минуту Лерка уже забралась в бак.

      Я тоже натянул перчатки.

      Никому бы не посоветовал проделывать такие штуки. Едва я повис на этом пруте, как мне сразу показалось, что я вешу никак не меньше ста килограммов. Руки мгновенно одеревенели. Я собрал силы и сдвинулся сантиметров на двадцать. Заныли плечи. Я набрал воздуха и сдвинулся еще. До люка оставалось меньше метра. Я почувствовал, что еще немного, и я сорвусь. Надо было просить помощи.

      – Лер, – позвал я.

      Лерка высунулась из бака.

      – Плохо? – спросила она.

      – Ага, – выдавил я.

      – Не двигайся, – велела Лерка. – Виси. Я сейчас.

      Она исчезла.

      Зачем-то я начал считать секунды. Было страшно и как-то тупо, не думалось ни о чем.

      Из люка высунулась Лерка. В руке у нее была крепкая альпинистская веревка. Лерка свесилась вниз и ловко завязала на моем правом запястье хитрый морской узел.

      – Отпускай, – велела Лерка.

      А я уже не мог больше держаться. Пальцы разжались, и я сорвался.

      Пролетев метра полтора, я повис на веревке.

      – Ползи вверх, я тебя тянуть буду, – сказала Лерка.

      Я схватился за веревку обеими руками и стал карабкаться вверх. Лерка мне помогала, и общими усилиями я кое-как оказался в баке. Привалился спиной к холодной стене. Лерка сунула мне в руку бутылку минералки.

      – Ты молодец, – похвалила меня она. – Не испугался. Горох тоже не испугался. Проходи.

      Лерка толкнула какую-то картонку, и передо мной открылась настоящая небольшая комната. Тут был диван, сделанный из камер от грузовика. Два кресла, тоже сделанные из камер. Фанерный стол. На столе приемник, на стене старая карта Советского Союза. Небольшое окошечко с оргстеклом. Мутное. Я встал и дополз до дивана. Открыл минералку.

      – Хорошо у вас тут. Жить можно…

      – Тут Горох жил, когда его братья уезжали, – сказала мне Лерка. – Он один дома боялся оставаться и ночевал тут.

      – Как он умер?

      – Ты же знаешь, – сказала Лерка. – Все знают. Дед мой знает, участковый наш знает, все знают. Но ничего не делают! Все боятся! Я тоже боюсь…

      Лерка скрипнула зубами.

      – А он это… Это… Ты его не видела потом?

      Лерка посмотрела на меня как на ненормального.

      – В каком это смысле потом? – спросила она.

      – Ну, в прямом. В смысле, он тебе не являлся?

      – Нет, – сказала она. – Не являлся. Я за ногу его подержалась.

      – Как это?

      – Когда он в гробу лежал, – объяснила Лерка. – Есть такой обычай – покойника нужно подержать за ноги, и он не будет тебе сниться… И приходить не будет… Ко мне не приходил. И на глаза пятаки.

      – А если на могилу его сходить? – спросил я.

      – Горох не здесь похоронен, – сказала Лерка. – Его родственники увезли. И братьев его тоже. Они вместе похоронены, а где, я не знаю. Я тебя спросить хочу – ты просто так все это спрашиваешь, или как?

      И