Мышеловка на три персоны. Наталья Александрова

тебе в голову взбрело?

      – Но они же уводят Ва-алика! – завела Катерина, и из ее глаз брызнули крупные слезы.

      – Так ты хочешь, чтобы они и тебя заодно прихватили?

      – Какая ты черствая! Может быть, я хочу в этот трудный момент быть рядом с любимым человеком!

      – Во-первых, рядом с ним тебя не посадят, у нас пока мужчин и женщин содержат в тюрьмах раздельно, – остудила ее пыл Ирина. – А во-вторых, на свободе ты сможешь принести своему Валику гораздо больше пользы. Хотя бы передачи ему носить, адвоката нанять, а может быть, мы с тобой и сами сможем доказать его невиновность… ведь ты не убивала Ирину Сергеевну?

      – Как ты могла такое подумать! – От возмущения слезы на глазах Катерины высохли.

      – Ну так и нечего брать на себя чужую вину! Лучше возьми себя в руки и попробуй думать логично.

      – Я попро-обую, – без энтузиазма протянула Катя. – Только что мы с тобой на улице разговариваем? Поднимемся ко мне, хоть чайку выпьем!

      Ирина подумала, что если уж ее подруга заговорила о еде, значит, она понемногу приходит в себя. Взглянув на часы, она прикинула, что час свободного времени еще может выкроить, и пошла с Катей вверх по лестнице.

      В прихожей стоял огромный, видавший виды чемодан профессора. Увидев его, Катя снова собралась зарыдать. Ирина, чтобы не допустить этого, подхватила подругу под локоть и потащила ее на кухню. Наполнив чайник и нажав кнопку, она села напротив Катерины и строго проговорила:

      – Не раскисай! Помни, от тебя сейчас зависит свобода мужа!

      – Он в ка-амере… – затянула Катя. – Среди уголо-овников! Они ему даже переоде-еться не дали, прямо в том, в чем он прилетел, повели!

      – Сказано – не раскисай! – прикрикнула на нее подруга. – Лучше думай! Ты ведь видела соседку мертвой еще до того, как отправилась в аэропорт?

      Катя смотрела на нее совершенно стеклянными глазами и даже не пыталась взять себя в руки. Ирина вздохнула и открыла холодильник.

      – Ну-ка, что тут у тебя есть?

      Она достала упаковку сыра, намазала маслом кусок булки и протянула подруге бутерброд.

      – Ветчинки сверху положи, – жалобно попросила Катя. Взгляд ее стал осмысленным, на что Ирина и рассчитывала.

      – Но твои показания они скорее всего не примут в расчет, – задумчиво проговорила она, торопливо намазывая Кате второй бутерброд. – Скажут, что ты выгораживаешь мужа… тем более что у них есть такой основательный свидетель, как генеральша…

      – Послушай, – проговорила Катя с набитым ртом, – а что это Недужная говорила про время? Что она видела Валика в четырнадцать часов?

      – В четырнадцать часов шесть минут, – машинально уточнила Ирина и вдруг подскочила. – Катька, ты стала соображать!

      – Я всегда говорила, что еда обостряет мои умственные способности! – скромно произнесла Катерина, проглатывая остатки первого бутерброда и незамедлительно приступая ко второму.

      – Действительно, как она могла видеть его в шесть минут третьего, если самолет приземлился