Последняя женщина и мужчина № 1. Наталья Киреева

время умертвили ее, чтобы не рассказывать, как Ромео стал шастать по бабам.

      А я придумала себя. Наверно, чтобы доказать Джульетте, что еще можно встретить того, который может стать Тобой, поскольку ты стала Им.

      Предисловие № 1 (Теоретическое)

      Рискую навлечь на себя шквал негодования, но позвольте все же проинформировать все прогрессивное человечество, что Первой любви не бывает.

      И Второй тоже.

      Заявляю это не эпатажа ради (в ином случаем проще было бы отрицать не нумерацию, а саму любовь), а просто уверена, что всякая инвентаризация чувств с приклеиванием на них порядковых номеров, во-первых, глупа, а, во-вторых, бессердечна.

      Рискуя навлечь на себя уже не негодования, а весьма обоснованные подозрения в стойкой шизофрении, все же рискну предположить (назовем это гипотезой), что Первой любви не бывает, потому что мы влюбляемся… еще не родившись. (Мерзкие версии о влюбленных сперматозоидах, ведущих беспорядочную половую жизнь, не принимаются).

      Да, мы все рождаемся уже влюбленные. И каждая мать подтвердит это. Иначе как она узнает голос своего ребенка в роддоме среди многих, разрывающего слух, кричащих новорожденных? Вы скажите это инстинкты. Я соглашусь. Но назову его не Основным, а Главным. И если я скажу, что всякая женщина становится матерью еще до рождения, то вот сейчас вы охотно в это поверите.

      В генах ли, в мозгах или в сердце закладываются два величайших инструмента Вселенной – Любовь и Материнство. И, уверяю вас, это происходит еще до рождения. И, может быть, в момент зачатия, в эпицентре восторга двух сердец, создающих еще одно уже влюбленное сердце.

      Продолжая тему нумерации Любви (Первая, Вторая, Третья и т. д.), можно сослаться на некие принципы классификации инстинктов… Заметьте, никто не называет милый нашему воображению Основной инстинкт Первым. Он является просто Главным. Конечно, и у него случаются аварии, которые заканчиваются бессмысленным поиском любви в сомнительном океане (скорее омуте) мелких оргазмов.

      Но инстинкты это просто инструмент, в руках Великого мастера по имени Любовь.

      Почему женщина хочет конкретного мужчину?

      Как она чувствует, что это именно Ее мужчина и что она влюблена?

      И почему женщине так важно чувствовать себя единственной (а не первой) в жизни мужчины? Согласитесь, ведь любая мечтает стать для него Единственной женщиной на планете Земля.

      А все потому, что если что-то или кто-то принадлежит всем, то Оно – НИЧЬЕ. А предмет общего пользования не может быть одушевленным…

      Предисловие № 2 (Практическое)

      …Я вошла в кинотеатр (сбежала с занятий). В полупустом зале находилось всего человек пятнадцать таких же бездельников, как и я, поэтому удивилась, когда парочка, парень с девушкой сели через сиденье от меня. Не было причины садиться так близко, когда пустовали целые ряды. Кто эти бестактные кретины?

      Я хотела пересесть, но сама, не зная почему, не пересела, а лишь сняла куртку и положила ее рядом на свободное сиденье в качестве разделяющего барьера от навязчивого соседа. В этот момент парень, сидевший с моей стороны, повернул лицо ко мне и улыбнулся. Его улыбка показалась мне странной.

      Завораживающе странной.

      В середине фильма я потянулась к куртке, нащупывая прорезь кармана, как неожиданно мое тело вздрогнуло, а сердце на мгновение оборвалось от скользящего, ласкающего прикосновения. Я обернулась. Он смотрел на меня и по-прежнему улыбался. Кончиками пальцев он трогал мою ладонь и поднимался чуть выше запястья.

      В какой-то момент я ощутила замкнутость цепи: взглядом он входил в меня, проходя через все тело, и возвращался назад через наше касание. Мы смотрели друг на друга, не отрываясь. Его взгляд был наглый, шальной, дразнящий, но в то же время успокаивающий, мол, именно так и надо, так должно быть…

      Мы выглядели заговорщиками. Только мы могли разделить нашу тайну (ведь её знали только мы).

      Потом я заметила, что другой рукой он обнимает свою спутницу, и инстинктивно попыталась отдернуть свою руку. Но либо я оказалась не слишком упорна, либо он ожидал этого, только его пальцы обрели твердость, и не сильно, но настойчиво сжали мои и держали так, пока они не затихли.

      Я больше не пыталась вырвать руку, а, собственно, почему я должна была делать то, чего не хочу? А он смотрел на меня веселыми глазами, как будто приглашал подключиться к какой-то захватывающей и даже опасной игре. А потом он просто встал и ушел…

      Выйдя из зала, я долго не могла прийти в себя.

      …Он нашел меня также неожиданно, как и появился тогда в кинотеатре.

      – Ты следил за мной? Ты кто?

      – Лучше скажи, чей?

      – Чей?

      – Твой.

      – Откуда ты знаешь?

      – Знаю, и не только я. Ты же ведь хотела быть на ее месте? Ты сейчас на ее месте. Ты лучше.

      Странное чувство не покидало меня несколько недель: будто с меня сняли кожу и оголили все мое нутро, а главное, душу. Во мне бушевало