Императорская Россия. Евгений Анисимов

потребовали всенародной присяги в верности указу о безымянном наследнике, старообрядцы по всей стране решительно отказались подчиняться властям. В мае 1722 года от присяги отказался целый город в Сибири – Тара. Влияние старообрядцев в нем было особенно велико.

      Не следует забывать, что у русского народа в то время отсутствовало размежевание на старообрядцев и «верных сынов матери-церкви». Пропаганда смелых, талантливых проповедников – духовных детей и последователей гениального протопопа Аввакума – сильно влияла на сознание паствы официальной церкви. Кроме жестокости, доносительства и подчинения капризам светской власти она ничего не могла противопоставить ярким посланиям старообрядческих старцев, беспощадно клеймивших «богомерзкую» власть «царя-табашника» и его иноземных министров. Именно поэтому старообрядцы пользовались всенародным уважением, получали помощь, имели повсюду тысячи своих сторонников.

      Так было и в Таре. Осенью 1722 года из Тобольска в Тару был отправлен карательный отряд, создана специальная розыскная канцелярия, которая схватила сотни жителей Тары. Начались невиданные еще по масштабам репрессии против старообрядцев. К розыскам и кровавым пыткам были привлечены тысячи людей, началась ловля старообрядцев как диких зверей по всей Западной Сибири. Оказалось, что Сибирь-матушка, дававшая на своих просторах пристанище всем обиженным и гонимым властями, уже не может спасти свободного человека от жестокой власти грубого солдата и подь ячего. Сибирское население было напугано страшными вестями из Тары, где как бы начали сбываться жуткие предсказания старцев о приходе Антихриста. Людей можно понять – ведь сведения о массовых казнях подтверждаются документами. Известно, что за три-четыре года Тарского сыска повешено, колесовано, четвертовано, посажено на кол не меньше тысячи (!) тарских жителей и округи – простых крестьян, казаков, посадских. Крестьяне, причастные и непричастные к расколу, бросая отвоеванную у тайги землю, построенные деревни и заимки, бежали куда глаза глядят – подальше от ужаса перед надвигающимися муками.

      По всей Сибири запылали страшные гари – самосожжения старообрядцев, видевших спасение только в огне, в гибели. Гари, как правило, начинались с длительных переговоров прибывшего военного отряда с обитателями старообрядческих скитов. Командир отряда, получивший жесткие инструкции о переписи и положении в двойной оклад старообрядцев, аресте их лидеров, стремился поначалу уговорить раскольников подчиниться мирно царским указам. Старцы отвечали мягко, но решительно: «Ото всея братии ответ: тово ради мы не пишемся в нынешни времена, боимся Ереси… того ради мы дани не даем в нынешни времена, что у вас годы и времена променены. А у нас люди беспомошни: старой да малой, слепой да хромой. А мы живем Бога ради, хмель не берем и не промышляем, и мы… седим в запоре и не смеем никуда выехать. Аще вы нас погоните, и мы живы в руки вам не дадимся: береста и смолье, и дрова, и солома, и пороху с пуд приготовано.