Жестокие святые. Эмили А. Дункан

лет двадцать мы только и будем слушать пророчества о конце света! – проворчала Анна.

      Она вытащила веньяшк и бросила настороженный взгляд за Надино плечо.

      Надя присела и вонзила окровавленный ворьен в снег. А затем, посмотрев на аколийца, подняла руки и медленно выпрямилась. Осторожность не помешала, ведь они находились на месте только что закончившегося сражения, хотя она и спасла им жизнь. Парень пристально посмотрел на нее, а затем опустил арбалет.

      Надя оглянулась и увидела высокую аколийскую девушку, которая прятала в ножны изогнутый кинжал. Ее густые темные волосы волнами спадали на плечи, которые прикрывала старая изношенная одежда, совершенно не подходящая для калязинской зимы. В лунном свете у нее в носу поблескивало золотое кольцо.

      Надя выразительно посмотрела на Анну, и та со вздохом опустила кинжал.

      – Кто вы? – спросила Надя.

      Парень проигнорировал ее вопрос.

      – Это ты сделала? – спросил он, указав на небо.

      – Что за вздор, – отрезала она.

      – Вздор говоришь ты. Меня зовут Рашид Хаджоути, а моя прекрасная спутница…

      – Вполне может представиться сама, – усмехнувшись, сказала аколийская девушка. Она больше не сжимала рукоять кинжала и даже отодвинулась чуть в сторону, чтобы показать, что не желает Наде зла. – Меня зовут Париджахан Сирооси. Полагаю, нам следует высказать благодарность, а не угрожать вам. – Она покосилась на Рашида. – Транавийцев оказалось больше, чем мы думали.

      Но, несмотря на это, они и сами неплохо справились. Надя посмотрела на арбалет транавийского война у своих ног и подобрала его. Перед глазами на мгновение возник Костя, и ей пришлось приложить все свои силы, чтобы не разломать оружие на куски.

      – Почему двое аколийцев решили напасть на отряд транавийцев посреди ночи? – пытаясь запрятать подальше образ мертвого друга, спросила Надя и провела пальцами по деревянному стволу арбалета.

      – Я могу задать вам тот же вопрос, – сказала Париджахан.

      – У нас есть явная и вполне очевидная причина желать им смерти – заметила Надя.

      Рашид усмехнулся. Париджахан покосилась на него, и он тут же сделал серьезное лицо.

      Что-то было не так, но Надя не могла понять, что именно. Аколийцы слишком быстро расслабились, хотя поначалу и вели себя агрессивно. А еще ее смущала окутавшая их тишина.

      «Хорз?»

      «Да, любовь моя?»

      «Мы ведь убили не всех транавийцев?»

      «Я думал, ты знаешь».

      Она взвела арбалет и направила его на аколийского юношу. Анна моментально вскинула веньяшк и прижала к шее Париджахан. Она не понимала причины внезапной атаки Нади, но доверяла ей настолько, что действовала не задумываясь.

      От такого слепого доверия Надя почувствовала себя неуютно.

      «Для людей ты глас божий, любовь моя, – сказал Хорз. – Тебе следует привыкнуть к их слепому обожанию».

      – Поблизости есть еще транавийцы, – сказала Надя Анне.

      Аколийцы