Иной вариант: Иной вариант. Главный день. Владислав Конюшевский

башку сейчас отстрелю, в п…у! Вы, п…ы, маму вашу через семь коромысел, выполнять приказ! Е…е папуасы, быстро оружие положили!

      А сам тем временем, чтобы оценить обстановку, присел еще ниже и, используя обмотанную вокруг шеи щегла «арафатку» как удавку, осторожно на секунду выглянул из-под его локтя. Этой секунды хватило, чтобы увидеть, что двое захватчиков, вбежавших во двор, остановились, повинуясь жесту здоровяка, и застыли недалеко от входа на площадь. И вот еще что интересно – действительно у Шварца, когда он услышал русские маты, глаза, видимые в щель куфии, расширились, или мне показалось? Хотя какая разница? Главное, что они автоматы так и не побросали! Чувствуя противную дрожь в коленках, я выдал длинную матерную тираду на родном языке, закончив ее, однако, по-английски:

      – Считаю до пяти и, если вы не бросите стволы, убиваю этого крысеныша! И пох… что будет дальше! Раз! Два!

      И тут услышал хриплый бас, ответивший на том же английском:

      – А если мы сейчас перестреляем заложников? И первой будет твоя баба! А сам ты пожалеешь, что родился на свет. Лично тебе буду кишки выпускать!

      – Ха! Начинай! Тогда вторым, после девушки, будет этот п…ш! И живым вы меня один хрен не возьмете! Три! Четыре!

      И бас сломался:

      – Стой, не стреляй! Мы положим автоматы и отойдем, а ты отпустишь Ахмета.

      После этого послышался металлический бряк. Еще раз выглянув и убедившись, что оружие террористы действительно положили на землю, я продолжил выдвижение требований:

      – Эй, здоровый, возьми рацию и скажи снайперу на башне, чтобы выбросил винтовку! Говори!!!

      Этот снайпер был самым уязвимым местом моего плана. То есть там была, конечно, целая куча этих мест, но снайпер… Я ведь его не видел и поэтому, пока тыкал в глаз арабчонку, попутно выдирая ствол, все время ожидал выстрела. Но видно, стрелок тоже несколько отвлекся на крик, поэтому момент упустил. Или, что гораздо вероятнее, как только боевики взяли ситуацию под контроль, занялся наружным наблюдением, следя за дальними подходами. А когда все завертелось и я уже палил в автоматчика, то он мог видеть только мою руку с револьвером. Вот и побоялся работать, опасаясь задеть главаря. Да и сейчас наверняка какие-то части моего тела, выступающие из-за щегла, он может наблюдать. Но, видимо, не жизненно важные, поэтому и не стреляет. Ведь если меня только ранить, я всегда могу успеть нажать на курок, а лишняя дыра в организме арабчонку точно здоровья не прибавит!

      Но от этого стрелка один черт надо избавляться как можно быстрее, поэтому мне пришлось снова завести счетчик:

      – Б…ь! Не вижу винтовки! Считаю до пяти и валю вашего п…а! Раз! Два! Три!

      – Подожди! Сейчас, сейчас он ее выбросит!

      Ага – здоровяк опять поддался и что-то начал говорить по-арабски. Наверное – в рацию. А я спросил у стоящей за моей спиной девушки:

      – Чего он бормочет?

      – Не слышу… Кажется, что-то про оружие.

      – И что?

      – Пока ничего… подожди… вот! Выкинул!

      Ну, одной головной болью