Сталинский сокол. Комэск. Михаил Нестеров

Северов, рапорт на перевод ты подавал?

      Олег хоть тресни не мог вспомнить, что за рапорт, но на всякий случай согласился.

      – А ты как думаешь, навыков хватит, чтобы с настоящим врагом сражаться? Это тебе не курсантов учить!

      На это Северов рассудительно ответил, что если у его выпускников такие навыки есть, так у него тем более найдутся. На самом деле подготовка у ребят была не так уж и хороша. Из-за высокой аварийности большое внимание уделялось взлету и посадке, элементам, где бились чаще всего. А на, собственно, воздушный бой времени оставалось не так много, как следовало бы.

      Туренко сказал, что Северов прекрасно стреляет по конусу и занимается гимнастикой с целью тренировки выносливости и вестибулярного аппарата, а также не только хорошо пилотирует, но и занимается теорией.

      Какое-то время Жигарев раздумывал, а потом подозвал одного из приехавших с ним командиров:

      – Иван Васильевич! Размяться не хочешь?

      – Всегда хочу! – засмеялся высокий майор с двумя орденами Красного Знамени на гимнастерке.

      – Тогда проведи с младшим лейтенантом воздушный бой.

      Два «ишачка» набрали три тысячи метров высоты и разошлись в разные стороны. Майор ожидал, что молодой летчик сразу кинется в атаку, но Северов решил проявить осторожность и присмотреться к манере пилотирования своего противника. Наконец, майор сам решился на атаку. Он имел большой опыт: участвовал в боях в Испании, на реке Халхин-Гол, в конфликте с белофиннами, так что в победе над недавним курсантом не сомневался. Однако Северов оказался трудной добычей. Оказаться сзади самолета Северова майор смог, но зайти в хвост на дистанцию открытия огня – нет. «Ишачок» Олега никак не хотел фиксироваться в прицеле, а когда майору удалось сблизиться и он уже считал, что победил, Северов выполнил размазанную бочку и сам оказался у него в хвосте. Противник к такому готов не был, не знали еще такого оборонительного маневра в 1941 году, и пока Иван Васильевич сориентировался, куда подевался Северов, он был «условно сбит».

      Олег вылез из самолета мокрый, как мышь. Подошел майор и, стянув шлем, вытер потный лоб.

      – Ну ты даешь! Что это было в конце? Как ты вывернулся!?

      Не успел Северов ответить, как к ним подошел Жигарев.

      – Удивил ты меня, младший лейтенант! По-хорошему удивил! – И тут же прищурился: – Парень ты симпатичный, небось от девушек отбоя нет. Жениться не собираешься?

      Руководство ВВС РККА убедило Сталина, что для повышения боеготовности авиации необходимо присваивать выпускникам летных школ не лейтенантские звания, а сержантские. Это давало возможность держать молодых летчиков на казарменном положении и повысить общий уровень дисциплины. Правда, сами выпускники отреагировали на нововведение нерадостно. По крайней мере новые проблемы с дисциплиной это принесло, некоторые стали пить, нести службу спустя рукава. Так что вопрос Жигарева был не случаен.

      – Никак нет, товарищ генерал-лейтенант! И в мыслях не было! Да