Континентальный сдвиг. Владимир Мясоедов

что есть мочи махая крыльями, стремительно полетели к посмевшему убить их товарку человеку. Причем передвигались они не по прямой, чем сильно бы облегчили прицеливание, а то и дело смещались то вниз, то вверх, то в сторону.

      – Ненавижу чертовых мранов, – тихонько пробормотал себе под нос Олег, опустошая барабан револьвера в приближающихся к его дереву птиц. Теперь так тщательно прицеливаться, как в первый раз он не мог себе позволить, а потому неизбежные оказались и промахи. Вторая пуля улетела в небо, третья лишь скользнула по мишени, вырвав пару черных перьев, и только четвертая угодила куда надо, напрочь оторвав цели левое крыло. С пятой и шестой, благодаря сократившейся дистанции, осечек тоже не случилось: одной летучей бестии снесло её острый длинный клюв и половину черепа, другую вообще порвало едва не пополам. Используемый калибр для противостояния мранам был явно избыточен и использование его находилось не так уж далеко от стрельбы из пушки по воробьям…Только очень крупным, агрессивным и смертельно ядовитым. Последняя из черных птиц приблизилась к обидчику достаточно близко, чтобы с громким хлопаньем крыльев спикировать на человека, выставив вперед для удара свое главное оружие. Снабженный длинным жалом хвост, напоминающий скорпионий. – Хоть бы отрава в этих воронах-мутантах полезный была, а не жижа тошнотворная, которой только людей в зомби превращать…

      Так и не сумевшая приблизиться к человеку птица замерла в воздухе неподвижной грудой черных перьев, когда на неё упал взгляд чародея. И, повинуясь силе притяжения, немедленно полетела вниз, стукаясь по пути о все встречные ветки. Впрочем, на последнее ей бы жаловаться не стоило, все-таки покрытые хвоей лапы достаточно замедлили падение, дабы парализованный мран не расшибся о лишь чуть-чуть припорошенную снегом землю вдребезги, а приземлился относительно невредимым. Спустя пару секунд после удара он даже смог начать слегка дергаться, преодолевая действие наложенных на него чар: из снабженного мелкими острыми зубами клюва донеслось нечто среднее между стоном и карканьем, шевельнулось вновь обретающее подвижность жало. А потом пернатую тварь так пнули красным кожаным сапогом, что она подобно футбольному мячу взмыла в воздух и врезавшись в ствол дерева размазалась об него в мелкие клочья.

      – Ну что, есть прогресс? – Прокричал добивший мрана Стефан, задрав голову кверху. Сейчас потомственный сибирский охотник оказался одет слегка не по погоде и уж точно не для прогулки по лесу или работы: помимо алой словно огонь обуви на нем были тонкие брюки с наглаженными стрелочками, белая шелковая рубашка и клетчатый пиджак. А в руках толстяк вертел шляпу-котелок, по всей видимости обязанную прикрывать его лысину.

      – Ни малейшего, если не считать того, что это уже была вторая стайка ворон-мутантов, которую я за сегодня расстрелял! – Откликнулся с елки Олег, перезаряжая свой револьвер. Причем делал он это отнюдь не руками: из барабана зависшего в воздухе оружия пустые гильзы вытаскивались