Рыцари Порога: Путь к Порогу. Братство Порога. Время твари. Роман Злотников

угодно молодому господину? Веселую песенку? Э-эх, вы-ыбрал в жены я осли-ицу!.. – ударив по струнам, заревел он так, что Кай зажал уши.

      – Не надо петь? – удивился этому жесту рыжий. – А чего ж тогда? Ну-ка, глянь…

      Он грохнул своим инструментом по стойке и извлек из поясной сумки несколько разноцветных тряпичных мячиков. Подкинул в воздух сразу два, потом еще два… Кай удивленно заморгал – мячики не падали на пол. Менестрель ловил их и подбрасывал снова, ловил и подбрасывал. Мячики образовали цветной круг, и круг вращался, подчиняясь почти неуловимым движениям рук рыжего, пока один из мячиков не отлетел вдруг в сторону. Менестрель сделал судорожную попытку поймать мячик… и упустил все остальные.

      – А? – тем не менее с дурашливой гордостью осведомился он. – Как? Здорово?.. А чем еще может порадовать бедный менестрель такого красивого молодого господинчика? Нешто последние слухи желаете узнать? Эт-то запросто, – и рыжий заговорил, машинально перебирая струны: – Говорят, Красавчика сегодня ночью какие-то залетные душегубы причесали. Всю банду его прямо втоптали в мостовую! Правда, не сдох никто, но ближайшую неделю в этой части города спокойно будет. А сам Красавчик, говорят, из передряги невредимым выкрутился. Он такой, с него станется… И еще говорят, поклялся свирепо отомстить обидчикам. А чего ж – и отомстит. Ежели в городе не повстречает их, так еще где настигнет. У него-то, у Красавчика, и в здешних лесах дружки-товарищи есть… Пожалуйте, добрый молодой господин, за свежие новости еще кружечку. Ведь никто пока еще не знает, только я один знаю…

      Кай снова посмотрел на Трури. Юноша нахмурился.

      – Пожалуйста, – попросил мальчик. А сам подумал, что, если бы не перешибленный нос и не хриплый бас, этот рыжий менестрель был бы вылитым Корнелием. Чем-то родным до слез веяло от его беззаботной пьяной болтовни под перебор струн.

      – Еще одну, – сказал Трури тавернщику.

      – А вот толстая Стилка с улицы Трех Мерзлых Петухов, – выхлебав вторую кружку, бодро зарычал менестрель, – ну жена Лавы-травника, ну та самая, что в прошлом году с Гагой-булочником путалась, теперь, говорят, городских стражников полюбила. Которую ночь, говорят, ночует в караульной башне. Нарочно, говорят, день-деньской буянит, чтоб ее стража загребла. Колотит своего Лаву прямо на улице на глазах всего честного народа почем зря. А наши доблестные стражники… – Рыжий менестрель густо загоготал. – Наши стражники, говорят, когда в последний раз ее в караулку волочили, все советовали: ты, Стилка, дескать, не по носу благоверному стучи и не по шее, а рога ему лучше пообломай, а то он, дескать, в двери уже проходит только на четвереньках – рога мешают… Пожалуйте, добрый молодой господинчик, еще кружечку, я вам и не то расскажу…

      – По-моему, достаточно, – сказал Трури.

      Тут дверь распахнулась, и в таверну ввалилась компания каких-то ранних пьяниц. Рыжий менестрель, подхватив свой инструмент, бочком подскакал к ним, взлетел на скамью и проревел:

      – Пей пиво! Пей! Пей! И бутылки об пол бей!

      – А вот и музыка! – умилился