Большой Кыш. Мила Блинова

распахнул дверь. Навстречу в колыбельке из прутиков медленно выплыло яйцо. Оно было такое красивое, золотисто-розовое, как солнышко на закате! Бяка протянул лапы, желая его взять… даже его коснулся… Но в этот самый миг поток выхватил колыбельку с яйцом у него из-под лап и утащил на середину ручья. «Ой, мамочки! – испугался Бяка. – Там, ниже по течению, прямо за домом Хлюпы и Слюни, бурлит водоворот и грохочет водопад. Яйцо упадёт вниз и разобьётся о камни! Что я наделал!» Бяка обхватил лапами голову и заплакал от ужаса.

      Когда Утика и Фуфа прибежали к соседям за помощью, те, не раздумывая, бросились к ручью. Увы, подмога опоздала. Домик был целиком затоплен. Тука и Хнусь отважно прыгнули в холодную воду и принялись разбирать запруду.

      Когда ручей вернулся в своё русло, вода из хижинки ушла. Но яйца в домике не оказалось! Кыши посоветовались и решили: яйцо унесло потоком. И хоть надежды на его спасение почти не было, они начали поиски. Сяпа и Бибо пошли вдоль одного берега ручья, Дысь и старый Ась – вдоль другого. Ась нёс Амулет – прозрачный как слеза камень овальной формы, который, по старинному кышьему поверью, отводил несчастья.

      Вскоре Сяпа с Бибо миновали хвощовый луг, заросли незабудок и подошли к кривой хижинке братьев-близнецов Слюни и Хлюпы, что ютилась в корнях склонённой ивы на берегу ручья. Постучали. В доме стояла тишина.

      – Близнецов нет дома! – крикнул Асю Бибо. – Если бы они были там, мы бы издалека их услышали – эти лоботрясы с утра до вечера громко ругаются и дерутся. Теперь, наверное, устали валтузиться и спят в тенёчке, на разных склонах холма.

      Старик Ась вздохнул и сказал, пришепётывая:

      – Дальше водопад. Что тут поделаешь? Яйцо, должно быть, упало и ражбилошь. А оштатки шклевали птицы. Ражбитое яйцо – очень плохая примета. Пошледняя наша надежда – Амулет. Вешь день буду вождавать ему почешти. Но боюшь, беду не отвешти.

      Ась повернулся и засеменил прочь. Остальные на всякий случай спустились к водопаду, но безуспешно: яйца нигде не было.

      Только к вечеру усталые кыши разошлись по домам.

      Около своей хижинки Сяпа встретил Утику с Фуфой. Они стояли порознь, не глядя друг на друга.

      – Не хочу возвращаться в дом под орехом, – тихо сказала Утика, – там больше нет моего яйца.

      Фуфа озабоченно жевал сосновую иголку.

      – Знаешь, Утика, – заявил он, – раз яйцо пропало, мы можем вернуться домой, в Большой лес. Всё забудется. Мы займёмся делами и заживём счастливо.

      – Какой ты бессердечный, Фуфа! – гневно ответила Утика. – О каких делах ты говоришь? Главным нашим делом было яйцо. Мы его потеряли. Если хочешь, возвращайся домой. А я останусь здесь, в Маленькой Тени. – Утика повернулась к Сяпе и попросила: – Можно, я поживу у тебя, пока не построю себе новый домик?

      – Конечно, – кивнул тот, – живи сколько хочешь. А я попрошусь к Бибо. Он мой друг. Он не будет против. – Повернувшись к Фуфе, Сяпа холодно уточнил: – Ты, Фуфа, уходишь завтра на рассвете, так? Я тебя правильно понял?

      Мордочка