Сквозь Тьму и… Тьму. Роман Злотников

пинками и прикладами затолкали в темную камеру (нехватка энергии уже ощущалась и здесь) и оставили одного.

      Но одному ему пришлось побыть недолго. Не прошло и получаса, как за маленьким решетчатым окном затрепетал нервный свет факела и дверь снова заскрипела, завизжала на проржавленных петлях. Леннар, не поворачивая головы, произнес:

      – Что, уже пора? А вы ребята скорые. Не откладываете ничего в долгий ящик, сразу – привести в исполнение.

      Ему ответил не густой, жирный и подпрыгивающий голос его тюремщика, мерзкого вида лиракца с опухшим от постоянного пьянства лицом и заплывшими жиром маленькими глазками, а низкий, бархатного тембра баритон. Такой знакомый. Такой неожиданный в этих стенах, слезящихся и трещиноватых. Леннар не сразу обернулся. Пришедшему потребовалось повторить свою фразу, чтобы смертник понял: обращаются к нему.

      – Мне нужна твоя помощь, Леннар.

      Глава Гвардии Разума (бывший глава?) дернул шеей.

      – Мне нужна твоя помощь, Леннар, – продолжал тот же голос.

      Только тогда пленник ответил:

      – Неожиданные слова, ваше преосвященство. Вам, самому могущественному человеку среди всех, кто еще остался на этой планете, нужна помощь?.. Да еще от врага? От врага, которого к тому же вы – вы же! – приговорили к смерти? Интересно, ваше преосвященство.

      – Потуши факел, – негромко приказал посетитель человеку, стоявшему за его спиной и державшему в руках смолистый, чуть потрескивающий яркий факел, роняющий искры, – поговорим в темноте.

      – Да, владыка Зембер.

      Крыло света скользнуло по стене и угасло.

      …К Леннару пожаловал не кто иной, как сам предстоятель Купола, верховный жрец кканоанского Храма, Зембер XV.

      Он был в том же облачении, что и в зале суда, даже перекинутая через плечо желтая лента, символизирующая беспристрастность и справедливость, была при нем. Леннар успел это разглядеть прежде, чем погасили факел. Кто был второй человек, пленник узнать не успел. Леннар пошарил рукой, нащупал в темноте свою постель, брошенную на топчане в углу, неспешно улегся и сказал неторопливо (как будто к узникам-смертникам каждый день приходили первые лица государства):

      – Я вас слушаю. В любом случае это меня позабавит. По сравнению с тем, что вы мне присудили, все кажется забавным.

      Глава Храма ответил тут же:

      – Забудь всё, что я говорил тебе там, наверху, во время суда. Это церемония, ритуал, так положено.

      – И приговор забыть? – почти весело спросил Леннар.

      – Я же сказал: всё. Если я не ошибаюсь, ты – третье или четвертое лицо в руководстве проекта «Врата в бездну», не так ли?

      – Вроде того.

      – Твоя жизнь чрезвычайно ценна для твоих соратников?

      – Надеюсь, что так, – отозвался Леннар, пытаясь понять как можно скорее, к чему же клонит неожиданный высокий гость.

      – Думаю, что и они и ты сам дорого дали бы и за жизнь твоей женщины, которая содержится тут неподалеку, и за ученого Элькана, раз уж вы ради него пожертвовали