Наследство племени готов. Ольга Баскова

не понравилось начальству? – буркнул он.

      Николай, порывшись в ворохе бумаг, небрежно брошенных на столе, наконец выудил нужную.

      – Вот заключение, – объявил он с некоторой гордостью. – Читай.

      Громов присел на холодный стул и углубился в чтение. Первые же строки повергли его в шок. Содержимое желудка брата… Шампанское с клофелином.

      Так вот почему Леонид не сопротивлялся, когда кто-то (теперь Виталий уже не сомневался, что это брат сделал не сам) вколол ему смертельную дозу!

      На деле выходило, что во всем замешана незнакомая девушка без фамилии – просто хорошая девчонка, по определению брата. И где теперь искать эту хорошую девчонку? Может быть, помогут камеры ресторана?

      – Спасибо, друг. – Громов вернул заключение Николаю, доедавшему, наверное, шестой пирожок. – Вот восемь тысяч.

      – Ладно, – отозвался патологоанатом. – Жду завтра.

      Они пожали друг другу руки, и Громов выбежал из крепко пахнувшей комнаты на свежий воздух.

      Дядя ждал его в машине, похожий на гальванизированный труп. Не открывая глаз, он спросил:

      – Удалось что-нибудь выяснить?

      – Только то, что Леонид не собирался становиться наркоманом, – твердо ответил племянник. – Его напоили клофелином, а потом, вероятно, сделали инъекцию. Это самое настоящее убийство, дядя. Кто и почему хотел избавиться от нашего Лени?

      Вадим Сергеевич закрыл лицо руками и зарыдал.

      Виталий понимал, что дядя не ответит на его вопрос. Он и сам знал своего брата как облупленного, знал обо всех его занятиях и увлечениях. Открытый, душевный, Леонид ничего от него не скрывал. Друзья любили его, в бизнесе пока не было конкурентов. Но тогда кто и за что?

      – Дядя, я могу отвезти тебя домой, – сказал Виталий, плеснув минералки в пластиковый стакан и протягивая ее Вадиму Сергеевичу.

      Воронцов судорожно глотнул и закашлялся.

      – А могу взять с собой в ресторан. Чем скорее мы получим записи с камер, тем лучше.

      – Я с тобой. – Вадим Сергеевич расплескал воду на рубашку, не обратив на это внимания.

      – Тогда поехали.

      Нажимая педаль газа, Виталий почувствовал, что его первое дело – дело начинающего частного детектива – обещало быть самым сложным.

      Глава 5

Керчь, сентябрь, 1941 год

      Как известно, люди, занимающие высокие посты, всегда ценят чужое время. Гости Керченского музея не оказались исключением.

      Ровно в пять, когда горизонт еще не окрасился в розовый цвет, за Мартинято приехал грузовик, и молодой генерал с хрящеватым носом (он забыл, как его зовут, и уже стеснялся спросить), сухо поздоровавшись, попросил Юрия Юрьевича забраться в кузов, сам же сел в кабину, поддерживаемый молоденьким солдатом.

      У Мартинято мелькнула нехорошая мысль, которая иногда посещала его в сыром кабинете музея или в зале, среди экспонатов, – украшений, остатков домов некогда богатых людей и утвари, по предположениям работников, принадлежавшей рабам или слугам: ни в одной стране никогда не было и не будет