Мир-ловушка. Антон Орлов

в руках у прелестной девушки – это противо… естес… естве… – с трудом заставляя свой язык двигаться, выговорил Титус.

      – У какой девушки? – Ганий, оглядевшись, достал с полки другую кружку, втиснутую между книгами, и уселся на свободный стул.

      – У нее белые волосы… глаза из янтаря… Она как лунный свет… Не знает… что такое нищенство… и поэтому хочет оружие… Это нехорошо!..

      – Понятно, – кивнул Ганий, наливая себе «особого». Потом вытащил из кармана бумажку, развернул. На бумажке лежал тонкий темный шип длиной в полдюйма. – Смотри, эту штуку извлекли у меня из живота. Она была смазана ядом замедленного действия. На пятый день я бы умер.

      – Откуда… это?.. – Титус качнулся вперед и вновь откинулся, не позволяя своему стулу завалиться набок.

      – Тубмон из самострела засадил, помнишь?

      – Помню…

      – Ну вот. Это не «сонный шип», это хуже.

      Титус почувствовал, что трезвеет. Обозначилась проблема, перед которой боль отступила.

      – Ганий… Тубмон этот… Он два раза стрелял… В тебя и в меня…

      – Так пошли к целителю! Хм, ты много выпил? Если не можешь идти, я сюда целителя приведу. Эту гадость надо поскорей вытащить!

      – В меня он не попал… В Атхия… Помнишь, я Атхием прикрылся…

      На пятый день. Через пять дней Атхий по прозвищу Козья Харя умрет. По вине Титуса.

      Ему нередко приходилось драться, выполняя задания Ордена, но покойников на его совести пока еще не было.

      – Бывает, брат. – Ганий наполнил и пододвинул к нему кружку. – Вспомни, что писал Луиллий Зинабиус о наших невольных прегрешениях!

      – Нет… – помотал головой Титус. – Не надо… Я найду его… Пять дней… Найду и спасу.

      Ректор полулежал в своем любимом кресле, кутаясь в атласное одеяло. Его знобило. Следуя его указаниям, Шертон смешал снадобья и приготовил лекарство. Рабыни и слуги, пострадавшие от магического зноя, сейчас не в том состоянии, чтобы выполнять свои обязанности. Четверо умерли, еще один, выпрыгнув из окна на седьмом этаже, разбился насмерть (окно выходит во двор, никто не заметил), остальные выжили, но чувствуют себя плохо.

      Воры похитили информационную шкатулку, больше их ничего не заинтересовало. Самострел с ядовитыми шипами, подаренный ректору бывшим студентом, ныне видным алхимиком, они вытащили из чрева Драгохранителя и за ненадобностью выбросили. Никаких сомнений, они приходили именно за шкатулкой!

      Осмотревшие комнату маги-сыщики заверили ректора, что к утру установят личность человека, державшего в руках разбитый стеклянный жезл (его осколки валялись на полу). Предметы такого рода впитывают информацию о своих владельцах, как губка, и грабитель, не позаботившийся собрать все до единого кусочки, сделал глупость, а заодно оказал следствию крупную услугу.

      Также были найдены два ножа и запирающий стержень, коим преступники заклинили пасть Драгохранителя. С этих вещиц просто так информацию не считаешь, но хватит и осколков жезла.

      – Арсений… – позвал ректор.

      – Что?

      В