Королевский выкуп. Капкан для крестоносца. Шэрон Кей Пенман

нуждались в отдыхе, сир, – тихо, но твердо заявил Гийен. – И лошади тоже.

      Ричарду пришлось признать справедливость этих слов, так как он понимал, что и его силы на пределе. Морган поставил перед ним тарелку и сообщил, что хозяйка подала им на завтрак сыр, хлеб и пиво, а они отрядили Арна в город купить еды и одеял.

      Пиво король выпил, но к кушанью не прикоснулся. Лицо у него было алым, на одежде виднелись пятна от пота, на лбу выступила испарина. Взяв второй кубок, Морган протянул его больному.

      – Выпей-ка это, государь, – настойчиво попросил он. – Это ячменный отвар. Как говорят, хорошо снимает жар.

      Ричард собрался было оспорить, что у него жар, но потом сообразил, что отрицать бесполезно. Он выпил отвар, поморщившись от горечи. Затем, видя, что все на него смотрят, заставил себя съесть немного хлеба и сыра.

      – Арн, говорите, в город пошел? Безопасно ли это?

      – Ищут ведь рыцарей, взрослых мужчин, иностранцев, а не мальчишек, для которых немецкий – родной язык, – возразил Гийен. – Разве кто-нибудь обратит на него внимание?

      Ричард молчал, думая о людях, оставшихся далеко позади.

      – Много бы я дал, – промолвил он наконец, – чтобы узнать, чем все закончилось во Фризахе.

      – Это я могу тебе и так рассказать, – сказал Морган так уверенно, что Ричард застыл с поднесенным ко рту куском хлеба. – Наши парни швырялись деньгами как пьяные матросы, быть может, даже затеяли потасовку, если Балдуин счел ее необходимой для привлечения внимания. Когда тот лорд Фридрих пожаловал, чтобы допросить их, они заявили, что английского короля среди них никогда не было, и что в высшей степени возмутительно преследовать или обижать людей, принявших крест. Предполагаю, что люди Фридриха поместили их под арест. Фридрих наверняка опасается, что Генрих разгневается на него за то, что он проделал всю дорогу из Зальцбурга в погоне за слухами. Но вреда нашим не причинят, сир. Они ведь под эгидой церкви, и хотя некоторые из феодалов императора готовы преступить через эту защиту в стремлении схватить тебя, едва ли они станут рисковать отлучением ради кого-то другого.

      – Надеюсь, ты прав, кузен. – Положив хлеб, Ричард улегся на одеяло, накрылся плащом, и ровное дыхание вскоре дало понять, что он снова уснул.

      Морган взял карту и, поставив свечу, стал изучать маршрут, который должен привести их в Моравию. Пятьдесят миль, совсем немного. Затем нужно пересечь Баварию и Саксонию, а далее отплыть в Англию из одного из портов Северного моря. Улегшись на одеяло, молодой рыцарь стал думать, где застал этот декабрьский день Джоанну и Мариам. Вероятно, они сейчас в Риме. Мариам не обрадуется, узнав, что он не остался во Фризахе, – она не любила английского короля – и не похвалит Моргана, рискнувшего жизнью ради Ричарда. Но валлиец соглашался скорее сносить упреки возлюбленной, чем предстать перед Джоанной и сказать, что бросил ее брата в логове льва. Он души не чаял в своей прекрасной кузине, но характер у нее был крут. Как и у всех представителей анжуйской