Леонид Заманский: человек без страха. Сергей Владимирович Киреев

творческого масштаба всегда хотел походить на А.Пушкина, как, наверное, любой литератор, пишущий в рифму – все хотят, но не у всех получается. Мой роман – заявка на определённое место в нашей русской литературе, на то, что у меня-то как раз получается. Заявку сделать – проще некуда, дальше жизнь неизбежно определяет, кто ты есть на самом деле. Для этого я к тебе, читатель, и обращаюсь: читай мой роман и говори, кто я есть, с большой степенью вероятности я тебе поверю.

      Итак, роман этот я написал большей частью для себя, чтобы своё «я» показать. Люди посмотрят и скажут, как оно в действительности дело обстоит.

      Но любимое моё слово в русском языке – «мы». Роман – о нас, с кем я в конце восьмидесятых и в девяностые годы прошлого века работал под руководством выдающегося человека – Леонида Заманского. Так что роман написан ещё и для моих друзей того времени, с кем мы вместе трудились, боролись с врагами, помогали друзьям, веселились, зарабатывали деньги, теряли их, снова зарабатывали и снова веселились, чего долго грустить? Кроме Леонида Заманского, все мои герои в той или иной степени – вымышленные персонажи, но в некоторой степени и не вымышленные, сам же Леонид – яркая историческая фигура того времени, человек, создавший много бизнесов из ничего, на ровном месте, исключительно в силу своей энергии и своего таланта. Он творил добро на моих глазах – помогал раскрыться в полной мере тем людям, что приходили к нам на работу – сначала в кооператив «Эхо», затем в советско-австрийское предприятие «Геософт», затем в фирму «Геолинк», группу «Алеф» и т.д. Он занимался благотворительностью тогда, когда и слово-то это ещё толком не звучало – помогал людям деньгами, советами, действиями, а, самое главное – давал шанс на самореализацию практически каждому, с кем его сводила судьба. Он создавал новую Россию, пусть это и звучит громко и пафосно. В общем, роман я написал и для него тоже, пусть Россия знает, кто её создавал. Мне очень нравится то, что сделали такие люди, как Л.Заманский, т.к. мои земляки – молодые люди того времени, выращенные и воспитанные Лёней, у меня до сих пор в большом авторитете, они продолжают активно работать и учат никогда не сдаваться тем, кто приходит им на смену.

      Искать какие-то совпадения в описанных мной и имевших место в действительности событиях бесполезно, т.к. их было столько, что на много книг хватит. То, что я написал – не документальное, а художественное повествование, из этого и надо исходить, читая эту книгу.

      Сергей Киреев

      Первая часть

                  -1-

      Ну чего? Расскажу всё, как было:

      Жизнь плелась, как хромая кобыла,

      Как по прерии пьяный ковбой, –

      Мы на службу послушно ходили,

      Бормотуху по праздникам пили,

      Хрень какую-то в речке удили,

      Песни пели взахлёб, вразнобой.

      Что такое эпоха застоя?

      Это тихое время, простое,

      Без особых примет и причуд, –

      Все расклады ясны изначально:

      Не высовывай нос, и нормально –

      В смысле вряд ли его оторвут.

      Я пахал день и ночь, словно зомби,

      И однажды мой друг, Игорь Гомберг,

      Как бы так от балды, невзначай,

      Позвонил, типа, есть тут товарищ –

      Влип конкретно. А ты в этом шаришь,

      Ты с ментами Вась-Вась. Выручай.

      Что ж, ребята, известное дело:

      Кто свои – заходи ко мне смело,

      Это суть и основа основ –

      Хоть вообще вне закона, хоть кто вы,

      Я всегда к диалогу готовый

      С дружбанами моих дружбанов.

      Я не блистал ораторским талантом,

      Я больше слушал и на ус мотал,

      Я был таким внештатным консультантом –

      Вопросы, типа, разные решал.

      Товарищ тот, кому задали жару,

      Который влип, пришёл ко мне домой –

      В берете набок, как у Че Гевары,

      Спортивный, ладный, жилистый такой.

      Итак, знакомьтесь: человек без страха,

      Потом со мною съевший соли пуд,

      Поскольку жизнь была у нас не сахар,

      Заманский Лёня – так его зовут.

      Он первый был и главный по России,

      Да по всему Союзу поставщик!

      Меня его масштабы поразили,

      Я их мозгами так и не постиг!

      Гитары, синтезаторы «Ямаха»

      И весь подобный профильный товар,

      Пьянея от азарта и размаха,

      На сотни тысяч Лёнка продавал –

      Не в год, в неделю, – жизнь острее перца,

      В которой уцелей ещё поди,

      Он вёл годами, словно вместо сердца

      Какой-то там вулкан в его груди

      Горел, бурлил, пылал, не угасая,

      И