Силуэт в разбитом зеркале. Евгений Гаглоев

раскаленный брусок металла, придавая ему форму меча. На парне были черные спортивные штаны и брезентовый фартук прямо на голое тело.

      Пробравшись между станками, Серафима подошла к нему вплотную. Клим заметил ее приближение и помрачнел, но не прервал своего занятия. Меч под его мускулистыми руками становился все длиннее. Даже незавершенный, он выглядел очень красивым и при этом смертельно опасным.

      – Как ты здесь очутилась? – хмуро спросил Клим.

      – И это вместо приветствия?

      – Я не ждал тебя… И мне нужно закончить этот меч.

      – Я больше так не могу! – выпалила Серафима. – Ты слишком резко переменил свое отношение ко мне, и я не понимаю почему.

      От волнения у нее затряслись руки, а щеки покрылись румянцем.

      – Я же сказал тебе по телефону, – устало произнес Клим. – Давай оставим все как есть. Я не могу видеть тебя, зная, что твой отец убил моего…

      – Твоего отца убил Змееносец. Мы оба его видели.

      – Но папа явно дал понять, что Платон Долмацкий как-то причастен к происходящему.

      – Это неправда! – горячо воскликнула девушка. – У нас все шло так хорошо! Вспомни, мы даже хотели жить вместе, пока не случился этот ужас. И вдруг все внезапно оборвалось!

      Клим попытался отстраниться, но девушка схватила его за руку.

      – Все это было несерьезно, – пробормотал он, отводя глаза в сторону.

      – Не лги! Мы строили планы на будущее!

      – Я ошибался, Серафима. Не знал, что мне нужно… Но после всего, что произошло, нам лучше больше вообще не встречаться. Я не знаю, как к тебе относиться… А твой отец… Я его просто ненавижу! Да, сейчас я не могу выступить против него в открытую. Но я буду учиться, стану развивать свои способности… Когда-нибудь он мне за все ответит!

      – Он ни в чем не виноват! – крикнула Серафима.

      – Ты его выгораживаешь! Именно поэтому нам лучше не встречаться! Я не могу продолжать отношения, зная…

      – Тогда скажи мне в лицо, что ты меня больше не любишь! – потребовала она, не дав ему договорить. – Ведь ты не сможешь этого сказать!

      – Я тебя не люблю, – медленно проговорил Клим и вырвал у нее свою руку.

      Серафима с отчаянием уставилась на него, не веря своим ушам. А Клим бросил на нее затравленный взгляд, затем резко отвернулся и продолжил работу.

      Девушка хотела позвать его по имени, но не смогла. Ее глаза наполнились слезами, она чувствовала, как у нее подкашиваются ноги.

      Серафима выскочила из кузницы, бросилась на ближайшую скамейку в парке академии и разрыдалась.

      К ней подбежала Марина Дасова, двоюродная сестра. Она вышла из спортзала и направлялась к женскому корпусу, когда заметила Долмацкую.

      – Симка, ты чего?! – испуганно спросила Марина, падая на скамейку рядом с ней. – Ну? Что случилось?

      – Уже ничего, – твердо сказала Серафима, вытирая слезы. – Но я должна была прийти сюда, чтобы самой во всем убедиться…

      – Убедиться в чем?

      – Что