Колдуны и капуста. Андрей Уланов

пальца… даже без повода, просто так, повинуясь капризу, внезапной смене настроения, – прецеденты подобных перепадов имелись в изобилии.

      Страх холодным липким потом сочился сквозь кожу, страх разъедал мозг вампира, как освященная вода могла бы разъесть его плоть, но все же Гнейсу удавалось сдержать его, удавалось не позволить затаившемуся внутри воющему клубку вырваться наружу. Пока – удавалось.

      – Прошу прощения, монсеньор?

      – Посмотри сам, – кресло бесшумно скользнуло вбок, и скрываемый прежде его высокой спинкой поток света заставил вампира болезненно сощуриться. – Разве к ним подходит именование «колья»? Свечи, оплавленные свечи черного, как сажа адских котлов, воска! Вот о чем думал я, когда творил Джахор!

      – Еще раз прошу простить меня, монсеньор. – Вампир нечасто решался возразить сидящему в кресле. К сожалению, постоянное соглашательство тоже таило в себе зерна опасности, ибо тупых и покорных исполнителей своих замыслов Хозяин мог набрать/призвать/сотворить в изобилии, а ранг ближнего и доверенного слуги требовал от своего обладателя большего. – Мне все же кажется, что оплавившиеся свечи выглядят несколько по-иному…

      – Ну хорошо, пусть это будут слегка оплавившиеся свечи! – с легким раздражением произнес сидящий в кресле. – В любом случае, я вызвал тебя не для того, чтобы обсуждать тонкости архитектурных стилей. Подойди ближе!

      Занимавший большую часть стола магический прибор был не чем иным, как привычным спутником чародеев, колдунов и прочих представителей волшебного цеха, хрустальным шаром. Правда, шаром, увеличенным до размеров аквариума и сменившим округлость форм на нетрадиционные, но зато куда менее искажающие изображение грани.

      Впрочем, посторонний наблюдатель, случись ему в сей миг оказаться в личном кабинете владыки Джахора, вряд ли сумел бы оценить качество выдаваемого «шаром» изображения – ибо изображение это более всего напоминало вышивку гоблина… или, правильнее будет сказать, то, что могло бы получиться, завладей какой-нибудь гобл дюжиной мотков разноцветной пряжи.

      Вампир, однако, к числу посторонних наблюдателей не относился.

      – Предвидите проблемы с Планом, монсеньор?

      – Предвижу! – фыркнул его собеседник. – Как же… нет, я их предсказываю! Я их, орк побери, прогнозирую! Видишь эту красную черту? Видишь, где она проходит?!

      – Да, – после короткой заминки произнес вампир, – счесть эту близость иначе как опасной было бы…

      – Опасной?! Да она попросту перечеркивает весь План! Крест на нем ставит!

      Упоминание о ненавистном символе заставило вампира зябко поежиться.

      – Вероятно, нам… то есть, я хотел сказать, вам, монсеньор, необходимо принять меры по заблаговременной нейтрализации данного… э-э, негативного воздействия…

      – Да уж! Мысль, преисполненная глубины!

      – Но…

      – Может, у тебя даже имеются идеи, как именно нейтрализовать источник этого самого «э-э, негативного