Некромант для рыжей шельмы. Александра Гринберг

их всё время чем-то приходится занимать. Рисование вполне годилось; тем более что она рисовала сколько себя помнила. – Это карандаш. Ты прям до Бездны наблюдателен, мой пирожочек. Следующий вопрос?

      – Часто здесь бываешь?

      Следовало догадаться… Она усмехнулась и кокетливо тряхнула волосами, снова закуривая. Обычно Билли курила куда меньше, но сегодня… в общем, день такой сегодня. Да.

      – Куда чаще тебя, симпатяжка. Иначе ты непременно знал бы, кто я и с чем меня едят.

      – Твоя правда, – согласился парень чуть виновато. – Ну… я Найджел, а ты?

      – Билли.

      Полным именем она, кажется, не представлялась с тех самых пор, как закончила Академию. Ибо ну кошмар же.

      – Рад знакомству, Билли! Угостил бы чем-нибудь, да боюсь, что тебе уже хватит.

      Билли не удержалась и закатила глаза. Она впрямь уже здорово опьянела, однако мыслила по-прежнему ясно. И отлично понимала, что с этим Найджелом потом проблем не оберёшься. Такие правильные мальчики просто неспособны перепихнуться разок и пойти по своим делам. А ничего иного сейчас не хотелось – только пить и трахаться, всё равно с кем; и снова пить, тщетно заливая бездонную дыру в груди…

      Нет, похоже, ей действительно уже хватит. Разумеется, скакать из койки в койку или не скакать – личное дело каждого, и всё же Билли подобный образ жизни внутренне осуждала. Несмотря на свою сомнительную репутацию и бурную студенческую юность, по натуре она моногамна.

      И даже это ублюдок Мэл умудрился поставить ей в вину…

      – Хватит так хватит, – покладисто кивнула она, заложив карандаш обратно за ухо. – В другой раз.

      – В другой раз, – эхом откликнулся Найджел. Большие карие глаза в обрамлении густейших черных ресниц глядели прямо-таки с щенячьей грустью. – Что, уже уходишь?

      Подумав, она кивнула снова. В хмельной голове крепчала явно дурная мысль прихватить милашку Найджела с собой. Уж очень похож на щеночка: впору прятать в карман да нести домой. Однако – то ли к счастью, то ли к сожалению, – додумать эту мысль Билли не дали.

      – Слышь, шельма, – послышался за спиной чей-то ломкий басок, – разговор есть.

      Билли обернулась к говорившему, смерила того едким взглядом.

      – А-а-а, так это ты!.. Хм, слушай, а кто ты?

      – Саймон, – мрачно поведал плечистый мужик, одернув вышитый серебром шейный платок. Аккуратно причесанный, в идеально отглаженном сером костюме модного покроя, этот мать-его-так-Саймон выглядел почти приличным человеком. Пока не открывал рот. Говорок и лексика мигом выдавали местечкового бандита.

      – Саймон, – в задумчивости повторила Билли, приторно улыбаясь и туша окурок о край бронзовой пепельницы. – Ладненько, и чем я могу помочь, Саймон?

      – Мэл.

      – Погоди, мы вроде как установили, что ты Саймон?..

      – Кончай эти свои свистопляски, шельма! Где твой Мэл?

      – Не мой, так что знать не знаю.

      В шумном пабе делалось всё тише и тише; атмосфера сгущалась, становилась давящей. Кто-то осторожно коснулся