Некромант для рыжей шельмы. Александра Гринберг

и несомненного обаяния, заполировав пронырливостью и поразительным нахальством. Он умел нравиться людям и открыто пользовался этим.

      – Я слышал о том, что случилось между тобой и Саймоном, – первым снова заговорил Мэл – сама Билли что-то как-то не горела желанием общаться. – Билли, ты не представляешь, как мне жаль… Я так… я… они и впрямь тебя чуть не убили?

      – Были довольно близко к этому, – бесстрастно откликнулась Билли, сделав глоток. – Будь я менее сильна, менее шустра, менее сообразительна, менее жестока… Словом, будь я не Билли-шельма, и мой истерзанный труп кремировали бы как раз завтра. Не сомневаюсь, что тебе бы хватило наглости заявиться и на мои похороны. Просто к сведению: если вдруг что – на похороны я тебя не звала.

      – Ты совсем поехала, что ли? Не надо так, не смей даже в шутку!..

      – А я и не шучу. Честное слово, не звала!

      Мэл обжёг её злым взглядом, затем одним махом опустошил бокал и, приблизившись, бросил на стол несколько листков.

      – Я раздал всё, что заработал. Меньше всего мне хочется, чтобы ты из-за меня пострадала.

      Билли мельком глянула на верхнюю расписку и пожала плечами. Красивый ход, удачная попытка. Да только она не сомневалась, что у Мэла ещё куча долгов; не сомневалась и в том, откуда у него вдруг завелись деньги в таком количестве.

      – Снова подался в барыги? Опрометчиво, сладенький. Советую не попадаться полиции, или хотя бы торговать наркотой полегче: я ведь не стану снова вытаскивать твою блудливую жопу из-за решетки.

      Мэл со скрипом отодвинул стул и сел рядом. Попытался взять за руку, но Билли её тут же отдернула.

      – Билли, хорошая моя, ну не будь же ты такой…

      – Какой?

      – Равнодушной.

      Бешенство схлынуло ещё пару фраз назад, и сейчас Билли впрямь ощущала нечто сродни равнодушию. Как если бы все её чувства к Мельхиору схлынули прочь ещё тогда, когда она увидела его с той девицей. То ли не могла снести подобного предательства, то ли чувства те не были такими глубокими и сильными, как ей воображалось. Она не знала, да и знать уже не хотела. Какая, в Бездну, разница? Нет их больше.

      – Не в твоих интересах, – выдохнула она. – Я или буду равнодушной, или возьму что-нибудь тяжелое и буду бить до тех пор, пока твоя безмозглая черепушка не треснет. Поэтому ещё один совет, шалава ты семитаборная: собери свои бумажки и сваливай как можно дальше, пока я равнодушная!

      Под конец она всё же сорвалась на крик, а в глазах нехорошо защипало. Пусть чувства и схлынули, однако лютая обида всё ещё переполняла до самых краёв.

      Вот ещё чего не хватало – плакать по этому никчемному обманщику. Вообще с этим дерьмом пора заканчивать. Билли почти до крови закусила губу, чтобы унять слезливую дурь, и в два глотка допила свой виски.

      – Мэл, дорогуша, спектакль с раздачей долгов был великолепен, – она изобразила аплодисменты, издевательски хлопнув в ладоши пару раз. – Но он не сработал. Если это всё, за чем ты явился в мой дом, то предлагаю распрощаться. И да – я сменю эти долбаные