Питомец «Ледового рая». Николай Романов

сегодня «гмыровиршей», то ли Сандра вечером выпила из него все жизненные соки, но обошлось без нарядов вне очереди.

      И учеба нынче катила без напряга. Не было привычного раздражения на тормознутость Витьки Перевалова, не способного своими мозгами допереть, как малыми силами захватить господствующую над местностью высотку (а всего-то надо было вызвать на подмогу глайдер с бластером дальнего боя и системой высокоточного наведения). Кирилл даже сумел ему незаметно подсказать.

      В перерыве тормозилло Витька спросил:

      – Кент, ты не втрескался, случаем, в какую-нибудь метлу?

      – Нет, – ошалело ответил удивленный Кирилл, которому впервые задавали такой вопрос. – С чего ты взял?

      – Да от тебя обычно подсказки не дождешься, такой ты правильный… И сияешь сегодня, как начищенная пряжка…

      Умываясь перед обедом, Кирилл посмотрел на себя в зеркало. Никакого сияния он не заметил. Обрезок как обрезок… Волосы бобриком. Губы бантиком. Зубы белым заборчиком. Разве что розовый прыщик на носу вскочил… Выдавим!

      – Ты никак на Громильшу стойку делаешь? – шепотом спросил расположившийся у соседней раковины Спиря.

      – Чего? – не понял Кирилл.

      – Никак, говорю, кол на ефрейторшу точишь? – перевел на современный русский Спиря.

      Кирилл предпочел отмолчаться. Хотя если уж Спиря заметил, то не заметить мог только слепой.

      Сама Сандра пару раз перехватывала его взгляд. Отвечала понимающим кивком. В дверях умывалки подошла на секунду. Шепнула:

      – Это был твой сигнальный свист?

      «А почему бы и нет?» – подумал Кирилл.

      – Да… Ты не прочь?

      – С тобой я всегда не прочь. – Сандра подмигнула. – Через час после отбоя. Когда все угомонятся.

      «А если тебя опять вызовет Дог?» – хотел спросить Кирилл. Но не спросил, – побоялся, что ефрейторша скажет правду.

      И весь обед размышлял над этой правдой – над тем, как к ней относиться в душе и как реагировать на людях. Но сколько не рвал сопло – так и не решил: любой вариант казался неправильным, нелогичным. В конце концов прав у него на Громильшу не было…

      Спиря с Ксанкой пытались втянуть его в разговор. Но потом отстали.

      Когда допили компот, Ксанка сказала Спире:

      – Иди, Артем, подыши воздухом!

      Тот хотел, похоже, заартачиться, но Ксанка так на него взглянула, что обрезка будто ветром сдуло.

      – Что с тобой? – спросила она, когда Спиря отвалил.

      – А что со мной? – удивился Кирилл.

      – Ты сегодня странный. Будто… будто… будто… – Она не находила слова.

      Кирилл не стал ей помогать в затянувшихся поисках.

      – Все в зените, Ксанка! – отрезал он.

      И ей оставалось только поверить. Или сделать вид, будто поверила.

      После обеда взвод, которым командовал прапорщик Оженков, согласно учебному плану занимался тактикой огневого контакта, и потому прапор повел своих подчиненных в здание имитаторного класса.

      Здание было одноэтажное,