Космический капкан. Андрей Егоров

побледнел и крикнул:

      – С чего ты взял, что мой пистолет разряжен, комендант?

      – Я просто умею считать. И знаю, сколько раз можно выстрелить из четырехзарядного «глюка». Порви его, Лукас! Если ты настоящий лемуриец! Коск безоружен! И издевался над тобой!

      – Да, – неожиданно всхлипнул лемуриец. – Заставлял меня идти по колено в дерьме! У меня и сейчас брюки грязные. Я…

      – Давай же! – закричал полковник.

      – Я боюсь, – опустив плечи, заявил Лукас. – Вдруг он купил другой пистолет? Мне дорога моя жизнь. Пожалуйста, выполните все его требования, полковник!

      Орлов сплюнул и отключил связь. Зеленая сеть перед «Одноногой черепахой» начала тускнеть.

      – По газам, кошкин сын! Вперед! – заорал Глеб. – И выключи эту чертову связь! Я не хочу, чтобы шпики знали о каждом моем слове! Быстро, а то башку насквозь прострелю!

      Лемуриец отключил передатчик, активировал основной двигатель, и Глеба швырнуло в кресло. Минуту ему казалось, что на грудь ему уселся если не слон, то крупный кабан. Потом стало легче.

      – Через десять минут уйдем в подпространство, – заявил Лукас. – Там нас уже никто не достанет. Кстати, почему ты называл меня такими нехорошими словами?

      – Для достоверности. Только для достоверности! – заюлил Жмых. – Ты ведь не обиделся?

      – Ну, как тебе сказать…

      – А нечего обижаться! Ты еще скажи, что я заставлял тебя лезть в дерьмо! Ведь это ты меня заставил на самом деле. Знаешь, как противно?

      – Действительно. И вонь до сих пор стоит на весь корабль, – кивнул смягчившийся Лукас.

      – Оч-чень силь-но пах-нет эк-скре-мен-та-ми! – раздался голос сзади.

      Глеб даже подпрыгнул в кресле.

      – Красный, это ты?! Тьфу ты! Больше никогда так не подкрадывайся! Вы пожрали уже, что ли?

      – Про-цесс пи-та-ни-я за-вер-шен, – отозвался командир красных андроидов. – При-шел до-ло-жить! А здесь пах-нет эк-скре-мен-та-ми!

      Глеб пожал плечами.

      – Ишь какой чувствительный. Что мы можем поделать? Терпи уж. Люди терпят, и тебе, синтетический, потерпеть не грех.

      – На треть-ей па-лу-бе име-ет-ся душ, – сообщил андроид.

      – Правда? – одновременно вскинулись человек и лемуриец. – Что ж ты раньше молчал!

      – Зап-ро-с не пос-ту-пал.

      – Кто первый? Полагаю, я, – спросил и сам себе ответил Жмых. – Тебе еще в подпространство входить. А я пойду искупаюсь.

      – Поторопись, – заявил Лукас. – Мне тоже надо помыться. А то уже глубокая ночь.

      – Эх, вечер прошел не так, как я планировал, – вздохнул Глеб. – Ну, ничего. Зато при деньгах, при звездолете. И товар на продажу есть. А сколько ты украл у Мамба-банка, Лукас?

      – Два миллиона, – ответил лемуриец.

      – Серьезно, что ли? – спросил Глеб спустя пару минут, когда челюсть встала на место.

      – По пустякам не размениваюсь, – сообщил поэт.

      – А куда ты деньги дел?

      В ответ Лукас дико захохотал:

      – Так я тебе и сказал!

      – Ну и не надо, – рассердился