Не девичья память. Наталия Антонова

А что вы хотели от Леночки?

      – Я хотела поподробнее узнать об Олеге. Каким он был в юности, в детстве, – Мирослава сделала вид, что замялась, – хотя, может быть, вы мне поможете?

      – Конечно, мы поможем милиции, – заявила подошедшая старушка с пуделем, – это наш гражданский долг.

      Мирослава не стала поправлять старушку, относительно того, что теперь милиции нет… И не стала сообщать, что сама она вовсе не из полиции. Вместо этого она присела на лавочку, чем расположила к себе всех собравшихся.

      – А что именно, доченька, ты хотела бы узнать? – спросила самая старшая из присутствующих.

      – Какая она тебе, Марковна, доченька! – осуждающе оборвала ее та, что помоложе и, обратившись к Мирославе, добавила: – Вы, товарищ следователь, спрашивайте.

      – Вы, наверное, знали Олега с детства?

      Женщины дружно закивали.

      – Каким он вам запомнился?

      – В детстве он был сорванцом. Вот, Марковна на первом этаже живет, так вечно мячом ей в окно попадал.

      – Он не один был. У них тут целая компания была. Особенно он с Пашкой и Виталькой хороводился. Да, они и теперь дружат.

      – В детстве все они похулиганить любили. Моему Мурзику однажды банку из-под шпрот к хвосту привязали. Я матерям жаловаться не стала, а всех прутом настегала. Так они мне один раз к двери крысу дохлую привязали. Вот супостаты!

      – А как учился Олег?

      – Учился неважно… В институт его Леночка пристроила, так он все равно бросил его.

      – А конфликты с кем-нибудь у него были во дворе?

      – Нет, ничего особенного, только то, что мы рассказали.

      – А в какой школе Олег учился?

      – Да вон она за углом так и стоит.

      – Школа работает?

      – Конечно, куда же детишкам ходить?!

      – А когда Олег повзрослел, он изменился?

      – Изменился. Вежливый стал.

      – Да, ничего плохого за ним опосля не замечали, – кивнула Марковна.

      – Только работать парень не любил, – встрял в разговор подошедший владелец мопса.

      – Не он один, – отмахнулась одна из старушек, – тем более и нужды у него особой не было.

      – Вот именно, – не унимался старичок, – сидел на шее у матери, на ее денежки шиковал.

      – Но потом он все-таки работать устроился.

      – Работа – не бей лежачего! Трофимовы его на теплое место и пристроили.

      – Ты этого, Степаныч, не знаешь, – заметила Марковна.

      – И так понятно. Квартиру ему мать оплачивала, машину Олегу опять же Лена купила, да и деньжат постоянно подкидывала.

      – А вы откуда это знаете? – спросила Мирослава заинтересованно.

      – Как, то есть откуда?! Я живу на одной площадке с Пашкой, дружком его. А Пашка к моей Ирке, это внучка моя, клеился. Ирка же ему и говорит, вот если бы ты такой же деловой был, как Олег. Пашка обиделся и выложил, что Олегу все мать покупает, и он на полном ее содержании.

      Мопс и пудель мирно сидели рядом, и, казалось, внимательно прислушивались к разговорам людей.

      Мирослава невольно улыбнулась, взглянув на их