Его величество случай. Ольга Володарская

он что-то… – Стас поерзал на табурете. – Я вот ведь чего пришел… Ты всех их видела, так?

      – Дочь не видела, она ни на похороны, ни на оглашение завещания не приходила…

      – Понятное дело… Елене Бергман рисоваться ни к чему. В ее официальной биографии говорится, что родители ее давным-давно умерли, а теперь, вишь, что оказывается… Бросила старуху-мать… Не помогала, не навещала… Да…

      – И о чем вы хотели меня спросить?

      – Мне вот что интересно… – Он нервно облизнул свои тонкие губы. – Это не для протокола, а так, между нами, девочками… На твой взгляд, кто из них мог Элеонору Георгиевну убить?

      – Никто, – испуганно выкрикнула Аня.

      – Они так тебе понравились?

      – Наоборот, они мне жутко не понравились… Особенно внуки, они чуть не перегрызлись в кабинете… А как они бабу Лину ненавидели! Ужас! И Сергей этот странный какой-то… Как робот. Придет, сядет, встанет и ни словечка…

      – А сын Элеоноры Георгиевны? Как он тебе показался?

      – Эдуард Петрович? Хороший дяденька, вспыльчивый, правда, грозный, но справедливый… И сразу видно, честный человек!

      – Это Вульф-то честный? – захохотал Стас. – Да ты, Анюта, совсем в людях не разбираешься! Он вор в законе! Преступный авторитет!

      – Эдуард Петрович? – не поверила Аня. – Вор?

      – И убийца. Двоих убил самолично, за что, собственно, и сидел, еще нескольких убрал чужими руками…

      – Как это?

      – Киллера нанял, как же еще! Так что бабку, скорее всего, он замочил, но не сам, сам он давно рук не марает…

      – Это не он! – неожиданно для себя вскипела Аня. – Не он! Он ее хоронил! Он любил ее… по-своему… Он не мог…

      – Что бы ты понимала, – с грустью проговорил Стас, совсем не обидевшись на Аню за ее вспышку. – Мафики, они и не такое могут…

      Аня, нахохлившись, уселась на табурет, ей не нравилось, что Стас обвиняет Эдуарда Петровича бездоказательно, в конце концов, нет ни одного факта, подтверждающего, что Элеонору Георгиевну зарезал собственный сын, вот и нечего на человека наговаривать. Пока она дулась, Стас развернул одну карамельку и сунул ее в рот. Почмокав, спросил:

      – Чай пить будем или как?

      – Будем, – заверила его Аня. – Сейчас налью…

      Она поставила на стол два стакана, заварной чайник, но тут вспомнила, что подстаканники лежат в полиэтиленовом пакете, и похолодела.

      – Ты чего застыла? – удивленно спросил Стас.

      – Да я это… Как бы сказать… Ну…

      – Хорош квакать, говори нормально…

      Но признаться в том, что она наглым образом собралась загнать чужие подстаканники, у Ани не хватило смелости. Поэтому она, не говоря ни слова, достала их из пакета.

      – Фу, какие грязные, – брезгливо сморщился Стас. – Что ж бабка помыть их не могла…

      – Они окислились, – вступилась за Элеонору Аня.

      – Окислились, как же… – Он отодвинул от себя подстаканник. – Я так попью… – Стас шумно втянул в себя кипяток и блаженно зажмурился. – Хороший чай…

      – Да, бабуля