Искусство феноменологии. Анна Ямпольская

Ришира же речь идет немного о другом. Гиперболизация редукции означает, что самотождественное, нерасщепленное, четко отграниченное от мира и других Я, Я, способное к переключению установок, принадлежит тому уровню уже устоявшихся, фиксированных смыслов, который при гиперболической редукции оказывается «выведен из игры»; в свою очередь, та самость, про которую Ришир говорит, что она «не вмешивается» в смыслоформирование, но «помогает» ему, обладает гораздо более размытой темпоральной структурой. Ришир неоднократно подчеркивает, что наше представление о временной последовательности и одновременности не соответствует феноменологическому опыту, который на микроуровне[209] структурирован иначе. Другими словами, ἐποχή происходит «вдруг», это вневременной момент платоновского «вдруг», ἐξαίφνης[210]; в частности, нельзя в строгом смысле говорить о переключении установок, нельзя утверждать, что нечто происходит «до ἐποχή» или «после ἐποχή», а правильнее говорить об «удвоении внимания»[211]или, может быть, о «двулистном» или «петельчатом», ретроактивном строении внутреннего времени[212]. Цельность самовосприятия, составляющая существенный элемент психической нормы, не принадлежит более глубокому уровню жизни сознания, который соответствует образованию новых смыслов; самоидентичность есть лишь результат (всегда отчасти искусственной) фиксации и стабилизации смысловых и феноменальных структур[213]. Я не столько изобретаю себя, как говорил Сартр, сколько провозглашаю себя «самим собой», самотождественной самостью: мое Я, возникшее таким образом, отчасти имеет статус художественного творения и значит, должно восприниматься как таковое.

      Ришир видел свою задачу в построении феноменологии nova methodo, однако новизна метода в данном случае связана с еще одним расширением предметного поля феноменологической работы. Французская феноменология одержима идеей «радикализовать» Гуссерля (а также Хайдеггера, Декарта и Канта); упрек в недостаточной радикальности представляет собой исключительно распространенный во французской феноменологии ход; немного удивляет, впрочем, что никто из мыслителей прошлого, по всей видимости, не совершил обратной ошибки: не пошел в своих утверждениях слишком далеко, за пределы той области, к которой они применимы. У Мариона или Анри речь идет о переходе к феноменам нового рода, у Ришира – к новому архитектоническому уровню рассмотрения обычных феноменов, но в любом случае мы имеем дело с постоянной экспансией феноменологического метода в те области, которые изначально феноменологии не принадлежали, которые еще не были открыты для феноменологической работы. Такая экспансия[214]

209

Сам Ришир использует термин «прото-времене-ние».

210

Ришир Μ. Εποχή, мерцание и редукция в феноменологии / пер. Г.И. Чернавина под ред. С.А. Шолоховой и А.В. Ямпольской // (Пост)феноменология: новая феноменология во Франции и за ее пределами / сост. С.А. Шолохова, А.В. Ямпольская. Μ.: Академический проект, 2014. С. 218, 226

211

Richir М. L’ecart et le rien. P. 159–160.

212

Подробнее см. Gondek H.-D., Tengelyi, L. Neue Phänomenologie in Frankreich. S. 81–97, а также Tengelyi L. The wild region in Life-History. Evanston: Northwestern University Press, 2004. P. 85–87. О петельчатости темпоральной структуры при радикальной трансформации субъекта см. стр. 251–279.

213

Tengelyi L. The wild region in Life-History. P. 89.

214

Ср. Ханзен-Леве О.А. Русский формализм. М.: Языки русской культуры, 2001. С. 20.