Круговорот времен. Евгения Дорогова

инский проспект, стояла, задумавшись, сгорбленная старая женщина. С высоты третьего этажа она наблюдала за машинами, за людьми, спешившими по делам и просто гулявшими вдоль улицы по зеленым аллеям.

      Она жила здесь многие годы. В прошлое воскресенье, возвращаясь из храма Иоанна Воина на Якиманке на троллейбусе, она мысленно прощалась с проспектом, с его зданиями и памятниками. Она настолько устала, что думала, уже больше не найдет в себе сил добраться до этого храма. Женщина проезжала памятник Ленину на Калужской площади и вспоминала, что в советские времена эта площадь называлась Октябрьской. Справа проплывали корпуса Первой градской больницы – они растянулись на три остановки. В одном из них она когда-то лежала, заболев пневмонией. Между корпусами вклинился вход в Нескучный сад. Жаль, что она так редко сюда выбиралась. Когда были силы – не было времени, а когда появилось время – не осталось сил. На левой стороне проспекта – ряд жилых домов, конструктивистское здание Энергетического института, опять жилые дома, потом больница имени святителя Алексия, бывшая Пятая городская. Потом – площадь Юрия Гагарина с огромным памятником ему, устремленным ввысь. И дальше – дома, магазины, пересекающие проспект улицы – по этой магистрали можно доехать до аэропорта Внуково. Забавно, многие из примыкавших к проспекту улиц были названы в честь родственников и соратников Ленина: Дмитрия Ульянова, Марии Ульяновой, Надежды Константиновны Крупской, личного секретаря Ленина Фотиевой. Она знала, что многие известные архитекторы трудились над созданием современных многоэтажных зданий, над озеленением и украшением оригинальных аллей и цветников, тянувшихся вдоль проспекта. На многих жилых домах висели мемориальные доски, свидетельствующие о живших в них когда-то знаменитых людях: Героях Советского Союза, известных военачальниках, заслуженных артистах, лауреатах Ленинских и Государственных премий, политиках, членах правительства. Что говорить – престижный район столицы!

      Временами в хорошую погоду старая женщина выходила на улицу, сидела на лавочках у цветников, ходила по ухоженным аллеям, читала надписи на мемориальных досках, висевших на домах. Всякий раз ее удивляло то, что и она живет здесь, среди всего этого окружающего ее великолепия и среди прославленных людей, талантливых и образованных, бывших ее близкими соседями. Она удивлялась, что оказалась среди них, простая деревенская женщина, не получившая никакого образования, кроме неоконченного рабфака. Раньше такие мысли не приходили ей в голову. Соседи – приятные симпатичные люди – были живы, и мраморных мемориальных досок на стенах домов не было.

      Впрочем, талант был и у нее тоже. Однако с юности, в течение семидесяти лет советской власти, его приходилось тщательно скрывать от окружающих, чтобы выжить в эту страшную эпоху богоборчества. Талантом ее был сильный красивый голос, позволивший ей с детства петь в церковном хоре и стать практически профессиональной церковной певчей. Даже выйдя на пенсию и продолжая работать гардеробщицей в ближайшем кафе, она все свое оставшееся время отдавала пению, – тайно пела в храме.

      Храм Воскресения Словущего на Ваганьковском кладбище в Москве

      Степанида, так звали эту женщину, была еще совсем молодой, когда храм Христа Спасителя был закрыт, а потом и разрушен. Именно тогда ее старшая сестра Софья впервые привела Степаниду в храм, находившийся при входе на Ваганьковское кладбище, за Краснопресненской Заставой, – тогда это была окраина Москвы, а теперь почти центр. Церковь носила название своего главного престола – храм Воскресения Словущего.

      Несмотря на безбожную власть и страх перед нею, в народе вера в Воскресение продолжала жить. До сегодняшнего дня в престольный праздник, 26 сентября, в храме Воскресения Словущего положено совершать Пасхальное богослужение – осеннюю Пасху. Со времени своей постройки в начале XIX века церковь эта никогда не закрывалась, даже в советские времена, когда большинство московских храмов были разрушены или закрыты и превращены в склады, мастерские, кинотеатры.

      Этот храм принял Степаниду в состав своего хора на многие годы. Она служила там до глубокой старости. У кладбищенских могил вместе со священником в два голоса отпевала усопших. Такое служение требовало не только эмоционального напряжения, но и физических сил.

      Степаниде Бог дал долгий срок жизни: не за горами был ее столетний юбилей. Она стала слабой и немощной, ей требовались постоянные заботы близких людей, но старая женщина не потеряла разум.

      Иногда, как и в прошлое воскресенье, Степанида отваживалась доехать на троллейбусе без пересадок до улицы Якиманка. Сойдя на остановке у французского посольства, переходила на противоположную сторону и оказывалась в чудесном старинном храме Иоанна Воина. Когда жизненные силы ее истощились, она стала прихожанкой именно этой церкви. Дальнюю дорогу до Ваганьковского кладбища она давно уже не могла осилить.

      Храм Иоанна Воина тоже не закрывался в советские времена, но из него были конфискованы все ценности, включая церковную утварь. Зато взамен из уничтожаемых московских церквей сюда свозились и здесь хранились на протяжении многих лет христианские святыни: икона праведных Иокима и Анны из храма,