Ржавый Рыцарь и Пистолетов. Ирина Мельникова

вы сказали о нем в своем интервью.

      – Какие слова? – опешила Даша. Меньше всего она думала сейчас о своих интервью и тем более теплых, сказанных в чей-либо адрес словах.

      – Он вам напомнит.

      Влад отвернулся и махнул кому-то рукой. Как по мановению волшебной палочки, толпа расступилась, и Вадик Марьяш явился ее взору с подобающим случаю печальным взглядом и слегка виноватой улыбкой.

      – Дарья Витальевна, дорогая, – олигарх приложился губами к ее руке и участливо вздохнул: – Примите мои соболезнования. Я искренне сочувствую вашему горю. Смерть Арефьева – величайшая утрата для России.

      – Скажите, Вадим, – Даша намеренно не назвала его по отчеству, – вы читали что-нибудь из книг Арефьева?

      – А как же, – тот снисходительно усмехнулся, – у меня есть «Забытые под снегом» с личным автографом Дмитрия Олеговича. К тому же, если вы не в курсе, я финансировал издание его собрания сочинений.

      – Значит, не читали, – Даша насмешливо посмотрела на Марьяша. И тот покраснел под ее взглядом. «Выходит, не совсем еще расплевался с совестью», – подумала она, но вслух сказала другое: – Какие ваши годы, еще прочитаете. А может, и нет. Его книги нельзя читать между делом, в метро или в самолете.

      – Я понимаю, – Марьяш явно чувствовал себя не в своей тарелке, но разве он мог сдать свои позиции первым и потому продолжал с должной почтительностью во взоре: – Молодежь не успела обрести моральной закалки старшего поколения и поэтому так быстро очерствела и обездушела. Жаль, что Арефьевы уходят, а с ними уходит то, что помогает России держаться на плаву.

      Даша вылупила на него глаза, удивившись слишком правильным фразам. И тотчас поняла, почему Вадим Марьяш заговорил столь высокопарно. На них уставились объективы нескольких телекамер. Неважно, что она стояла к ним спиной, главное – олигарх находился в ракурсе. Молодой да ранний, с хорошо подвешенным языком и обаятельной улыбкой, от которой таяла вся лучшая половина российского общества.

      – Я вполне с вами согласна, – Даша вежливо улыбнулась. – Вы очень метко охарактеризовали роль старой русской интеллигенции. Если б вы еще читали их книги, то Россия не плавала бы в дерьме, а крепко стояла на своих ногах.

      Она не видела реакции Марьяша, но по лицам телевизионщиков поняла, что ее слова попали в цель. Отвернувшись от олигарха и его свиты, Даша стала выбираться из толпы. Расстроенный ее выходкой, Оляля сердито гудел за спиной:

      – Ты что, с катушек слетела? Поганок объелась? Зачем Марьяша обидела? Он ничего плохого тебе не сделал!

      – Отстань! – рявкнула она. – Марьяши плачут крокодильими слезами, а сами рвут страну на куски. Это для нас Арефьев – Ржавый Рыцарь, а для них он всего лишь объект наживы.

      – Что ты порешь? Какой наживы? – опешил Оляля. – Чего он мог нажить с Олеговича?

      – Образ он мог нажить, образ! Образ благодетеля и радетеля! Неужели непонятно, что это даже не волчонок, а самый настоящий волчара в овечьей шкуре, ты же сам меня недавно в этом убеждал.

      – Ну