Врач от бога. Ирина Градова

рано утром, – сказала я, ругая себя за то, что забыла поинтересоваться у Елены Исааковны, как фамилия мужа Лиды.

      – Это которую с поезда сняли, что ли? – спросил Аникин.

      – С самолета, – уточнила я.

      Дмитрий Сергеевич нахмурился.

      – А почему, собственно, вы интересуетесь? – задал он вопрос, не предвещающий ничего хорошего.

      Я объяснила.

      – Мы отправили ее анализы в Центральную лабораторию на перепроверку, – вздохнув, произнес Аникин.

      – На перепроверку? – удивилась я. – Зачем?

      – Судя по всему, ваша подруга отравилась синильной кислотой.

      – Что-о?! Синильной?..

      – Вот поэтому-то я и решил перестраховаться. Кстати, вы не в курсе, она, случайно, не химик или биолог?

      Я покачала головой. Насколько я знала, Лида после окончания института ни дня не работала – благо доходы ее отца вполне это позволяли.

      – Ну, я так и думал, – кивнул Дмитрий Сергеевич. – Была небольшая надежда, что ваша подруга, возможно, надышалась парами, но, с другой стороны, содержание синильной кислоты в моче и крови слишком велико. Это странно, потому что, судя по анализу, единовременное принятие такого количества яда должно было вызвать мгновенную смерть, но этого, как ни странно, не произошло… Да еще медики «Скорой», будь они неладны, пытались вызвать у пациентки рвоту, думая, что у нее пищевое отравление, а это в данном случае строго противопоказано!

      – Она поправится? – спросила я.

      – Трудно сказать, – покачал головой Аникин. – Желудок мы промыли, даем комплекс противоядий – назально и внутривенно, но пока пациентка без сознания. Это очень плохо. Сейчас необходимо определить, каково состояние внутренних органов, так что пока трудно утверждать что-либо определенное.

      – Значит, версия пищевого отравления себя не оправдывает?

      – Похоже, нет, – подтвердил Дмитрий Сергеевич.

      Я вышла из кабинета в растерянности. Вот уж чего не ожидала! Синильная кислота, в моем понимании, не тот яд, которым можно отравиться случайно. Существует, конечно, возможность проникновения через кожу или попадания через нос, но, судя по словам Аникина, этот вариант отпадает, ведь в желудке, крови и моче обнаружено слишком высокое содержание отравляющего вещества! Неужели кто-то пытался намеренно отравить Лиду? Это казалось просто невероятным: в конце концов, мы живем не во времена великих Медичи и даже не во времена Агаты Кристи, обожавшей истории о всевозможных ядах!

      Что ж, остается одно – дождаться результатов анализов из Центральной лаборатории.

      Вечером я заглянула в реанимацию.

      – Пациентка все еще без сознания, – сообщила мне медсестра. – Хотите на нее посмотреть?

      Я хотела. Увидев Лиду, я пережила состояние легкого шока. В моей памяти Лида Коганер осталась девушкой полной, круглолицей, в общем – полной противоположностью своей матери и более женственной копией отца. Теперь же передо мной, опутанная проводами, в окружении приборов, лежала совершенно незнакомая женщина. Ее лицо было болезненно