Название | Лагуна. Как Аристотель придумал науку |
---|---|
Автор произведения | Арман Мари Леруа |
Жанр | Исторические приключения |
Серия | Элементы (Corpus) |
Издательство | Исторические приключения |
Год выпуска | 2014 |
isbn | 978-5-17-983188-4 |
Аристотель не придумал концепцию physis, поскольку нечто похожее, кажется, есть уже в “Одиссее”: “Так сказавши, Гермес передал мне целебное средство, // Вырвав его из земли, и природу его объяснил мне”. Она определенно близка Демокриту: “Природа и обучение сходны между собой, ведь учение также дает человеку новый облик, но, делая это, оно только выявляет природу, вновь проявляя черты, которые природа заложила изначально”. Тогда значение physis также близко к современному “природа”, как в “Стихах против тех, кто ссорится и дерется” Исаака Уоттса (1674-1748):
Krangon Аристотеля – рак-богомол (Squilla mantis)
Тюленю свойственно реветь
Собаки – те кусачи
И Лев дерется, и Медведь, –
Зверям нельзя иначе [For ‘tis their nature too][40].
Или у Гоббса: “Природа – искусство, при помощи которого Бог сотворил мир и правит им”[41].
Но Аристотель – не деист XVIII века, поэтому, вовлекая Бога в причинную цепь, мы рискуем исказить его мысль. Природа Аристотеля – это внутреннее начало движения и покоя. В этом фундаментальное различие между природными вещами и творениями рук человеческих: первые движутся и останавливаются самостоятельно, вторые – не движутся, да и не могут. И, хотя Аристотель считал, что неодушевленные вещи, такие как начала, также двигаются по своей воле, очевидно, что его понятие природы удобно для биологов. Настоящее назначение природы – определить загадочный порядок, согласно которому животные делают то, что они делают, и притом сами по себе. Никто не заводит механизм, никто не задает направление: природа справляется сама.
В определении природы как внутреннего начала движения и покоя Аристотель едва ли очерчивает границы естественных наук. Вопрос (важнейший, лежащий в основе его поиска) – что есть причина изменения?
Чтобы найти ответ, Аристотель принялся читать. К моменту его приезда в Афины интеллектуальная атмосфера стала антинаучной. Великая линия натурфилософии прервалась, однако книги натурфилософов еще можно было найти. Не знаю, когда и как Аристотель достал их, но отмечу, что он покинул Афины в возрасте 37 лет, так что у него было достаточно времени для чтения и размышлений.
Аристотель прочитал и Демокрита. (И лишь
40
Пер. Е. Фельдмана. –
41
Пер. А. Гутермана. –