Жаркая осень 1904 года. Александр Михайловский

поклонившись царю. Затем он подошел к адмиралу Ларионову, чей портрет был хорошо знаком всей Европе, и почтительно поздоровался с ним и с еще одним мужчиной пожилого возраста с седеющей бородой, который, как он понял, и был тем самым ужасным русским обер-инквизитором, господином Тамбовцевым.

      – Я рад вас приветствовать, господин граф, – ответил русский император, – в своей столице. Я благодарен вам, что вы нашли время и откликнулись на приглашение господина адмирала. Но, если сказать честно, это по моей просьбе адмирал Ларионов пригласил вас в Россию, потому что я хочу дать вам то, в чем вы нуждались все эти годы. Вам будет обеспечено неограниченное финансирование ваших работ. Вам будет предоставлена вся необходимая техническая информация, которая поможет вам без проволочек начать работу над опытным экземпляром дирижабля. Уже весной будущего года мне будут нужны четыре аппарата с дальностью полета в несколько тысяч километров, способные поднимать в воздух от двадцати до пятидесяти тонн полезной нагрузки. В случае успеха вас будет ждать множество заказов, как военного, так и гражданского назначения, что сделает вас, граф, весьма состоятельным человеком. Впрочем, вы вправе отказаться – как говорят у нас в России: на нет и суда тоже нет.

      – Ваше величество, я согласен, – поспешно произнес граф Цеппелин, – только мне хотелось бы знать – что хотите получить лично вы?

      – Мне нужны дирижабли, – сказал император Михаил, – четыре сверхдальних тяжелых дирижабля, о которых я вам говорил. Сведения о том, зачем они мне понадобились, являются государственной тайной. Я хочу иметь в вашем предприятии двадцать пять процентов плюс одна акция для себя и двадцать пять процентов для акционерного общества, возглавляемого адмиралом Ларионовым. Ничего личного, как говорят за океаном, только дело. Думаю, неограниченное финансирование и сведения технического характера, способные сэкономить годы разработки, того стоят.

      – Думаю, что мы с вами сработаемся, ваше императорское величество, – кивнул Цеппелин, – насколько я понимаю, все практические вопросы, касающиеся моей работы, мне придется решать с адмиралом Ларионовым?

      – Да, – ответил император, – вы все правильно поняли. С ним и еще с господином Тамбовцевым, который должен будет сделать так, чтобы в вашей работе не возникло непредвиденных рукотворных помех. Приступайте к этому немедленно. Поэтому не буду вас больше задерживать. Очень рад был с вами познакомиться. Всего вам доброго.

      31 (18) августа 1904 года.

      Санкт-Петербург, Аничков дворец

      Адмирал Ларионов совершенно не случайно предложил в качестве места для сегодняшнего разговора именно Аничков дворец. Он помнил, как впервые пришел сюда двенадцатилетним пацаном для того, чтобы записаться в судомодельный кружок Дворца пионеров, который в советское время находился в этом самом дворце.

      Темой разговора, на котором должны были присутствовать Ленин, Коба и хозяин этого дворца, император Михаил II, стал вопрос о системе образования