Царь Юрий. Объединитель Руси. Георгий Лопатин

Впрочем, тут почти все выглядели старше своего возраста, если судить по канонам конца двадцатого – начала двадцать первого века.

      Глядя на Мстислава, Штыков дал этому князю одну характеристику – хитрован. Было в нем что-то плутовское. Да и прозвище Удачливый о многом говорит. А удача, как правило, сопутствует подготовленным и предусмотрительным.

      – Почто пришел в землю новгородскую гостем незваным, да еще с войском немалым? – спросил этот хитрован.

      – Ты! – тут же вскипел Константин, но все же сумел сдержаться и продолжил более спокойным тоном: – Ты бесчестно полонил брата моего и хочешь сесть на стол его… Освободи его и уходи обратно в свое княжество.

      – То не я полонил…

      «Ну да, я не я и лошадь не моя», – усмехнулся Штыков.

      – Полонили его новгородцы, уставшие от бесчинств и неправедности Святослава, и призвали меня на новгородский стол для защиты от беззакония вашего. Был бы он хорошим князем, так отказались ли бы люди добрые от него?

      Юрий Всеволодович невольно поморщился. Увы, братец был далеко не ангелом. Опять же, возраст такой, что не до государственных дел ему, одни девки на уме. Вот и допрыгался… на тех, на кого прыгать не стоило.

      Да и по характеру он больше походил на старшего брата Константина, такой же… гниловатый. Только если старший таким стал из-за того, что наследник, а стало быть, ему по статусу все должны и обязаны, то младший – просто от разбалованности. Ну как же, младшеньким достается вся родительская любовь, и им все прощается, вот и выросло… прости Господи.

      – Освободи брата нашего и уходи из земли новгородской! – гнул свою линию Константин.

      – Брата вашего освободить готов, но из земли новгородской не уйду. Люди меня позвали, и только они могут меня прогнать.

      Собственно, больше говорить было не о чем. Мстислав предложил размен, но Константин пойти на него вот так сразу не мог – потеря лица. Так что придется Святославу еще немного покуковать в заключении на «хлебе и воде».

      «Глядишь, на пользу пойдет, за верхнюю голову возьмется и ей думать начнет», – усмехнулся на это Штыков.

      Юрий Всеволодович на это ничего не ответил, только скривился.

      На повторном военном совете ни до ничего не договорились. Кто-то из бояр, молодых да ранних, до славы охочих, предложил атаковать, но более мудрые советники, приставленные отцом к братьям, их осадили:

      – Пойдем на приступ, потеряем воев немало, да так, что ослабнем столь сильно, что враг может выйти из града и добить. Побитыми назад вернемся, не только новгородский стол не вернув, но и Святослава не вызволив. В осаду вставать надо.

      – Припасов у них много, – возражали «ястребы». – Продержатся хоть год.

      Константин явно колебался. Терпеть поражение ему не хотелось, а осада именно поражением закончится. В атаке же есть шанс на удачу.

      – А ты что скажешь? – спросил он у Юрия, видимо, решив разделить ответственность.

      Это победу он бы забрал себе без колебаний…

      Но Юрий Всеволодович тоже внятного