Царь Юрий. Объединитель Руси. Георгий Лопатин

отдельно две сотни всадников, но об этой уловке русские знали, а потому смогли отсечь кочевников от путей отхода.

      Половцы столпились кучей, похоже, в принципе не имея понятия о порядке.

      Впрочем, у русских было не сильно лучше, но какое-то деление на сотни имелось.

      Только сейчас Юрий Штыков осознал, что всякие умные тактические ходы и прочие уловки в данных условиях просто бессмысленны.

      Ну как тут провести ту же косую атаку? Слишком уж подвижна конная масса и не обеспечивает необходимой плотности и стойкости. А в этом тактическом приеме нужна именно стойкость, что обеспечивает лишь пехота.

      Так что местным конным армиям не остается ничего другого, как тупо ломануться друг на друга и рубиться со всей дури до тех пор, пока одна из сторон не дрогнет и не побежит. Как правило, бегут половцы. Это ведь в большинстве своем простые пастухи.

      Половцы с ревом ринулись вперед на прорыв, на ходу ведя обстрел из луков. Туча стрел обрушилась на княжескую дружину, но без особого вреда. Все дружинники были превосходно упакованы, в основном в кольчуги, усиленные металлическими пластинами, но были и чешуйчатые доспехи.

      Кроме того, они закрылись каплевидными щитами, скорее прикрывая даже не столько себя, сколько лошадиную голову. Круп защищен войлочной попоной с кожаными нашивками, которую слабая степная стрела на излете уже не прибивает.

      В общем, все умные речи Штыкова о том, что командир должен остаться в тылу и руководить боем, оказались… пустыми. Нечем тут руководить. Не тот уровень противостояния, все предельно ясно и понятно.

      Стрелы дождем обрушились на владимирских дружинников. Пара стрел впилась в щит княжича. Одна стрела ударила в лошадиный круп, из-за чего коняшка дернулась, но всадник ее быстро укротил.

      – Вперед! – взмахнув мечом, заорал Юрий Всеволодович и, дав шенкеля коню, сам ринулся в первых рядах. – Ура!!!

      Две конные массы пошли навстречу друг другу, набирая скорость.

      Русские дружинники опустили копья. А половцы продолжали вести обстрел из луков. Кого-то они все же ранили и даже убивали, но это, скорее, была случайность.

      Дали залп охотники, и кто-то из дружинников пускал стрелы из настоящих боевых луков, что оказалось куда как результативнее, но стрелков было мало, и сделали они всего по паре выстрелов…

      «Да чтоб тебя!» – взвыл Штыков, с ужасом наблюдая, как приближается стена визжащих, с перекошенными лицами половцев, оставивших на последнем отрезке сближения свои луки и выхватываших сабли, кто-то схватился за короткие копья с бунчуками из лошадиных и волчьих хвостов.

      Он бы и хотел зажмуриться в момент сшибки, но не мог, а потому видел от первого до последнего момента ход сражения, точнее, обычной свалки.

      Воспринимать все происходящее, как фильм в 3-D формате, пополам с компьютерной стратегией, стало сложно…

      Две конные массы просочились сквозь друг друга.

      Послышался треск, мат, предсмертные хрипы и крики, ржание лошадей…

      Дружинники насаживали