Убийство в Невском переулке. Игорь Москвин

Путилина. У Ивана Дмитриевича не поднималась рука перевести Мишу в чиновники для поручений, хотя несколько раз освобождалась должность. Все, казалось, молод, пусть сначала опыта наберется, а уж потом…

      В коридоре начальник сыскного отделения столкнулся с помощником.

      – Иван Дмитрич, – обрадовался Миша, – а я к вам.

      Путилин только тяжело вздохнул и посмотрел в глаза помощника.

      – Иван Дмитрич, я тут с утра узнал от дежурного чиновника об убийстве в Языковом переулке и прочитал ваш циркуляр участкам, – начал Жуков. – Вот я и подумал, что недавно на Волковке такой же случай произошел, но тогда возница остался жив и взял ездоков на пересечении Екатерининского канала и Малой Мещанской улицы. Я взял с собою Леву, и туда, там ведь находится дом мадам Медведковой, недорогое заведение, именно для таких, как нападавшие.

      – И? – не выдержал Путилин.

      – Стоят сани с красными полозьями, со сломанной одной лыжей, вот лошадь не проверил, времени не было, да и внимание привлекать не хотелось.

      – Значит…

      – Совершенно верно, Лева там следит, а я за вами.

      – Если преступники пешком уйдут?

      – Иван Дмитрич, вы что, Леву не знаете?

      Да, Лева Шахов, когда-то Арон Шляйхер, единственный иудей, принятый на службу в сыскную полицию по ходатайству Ивана Дмитриевича, сменил имя, но не данную природой внимательность и мыслящую голову. Если он следил за кем-то, то с полной уверенностью можно сказать, что не отступится ни на шаг, но ведомый так и не заметит маленького шустрого человечка с черными волосами и едва заметной хитрой улыбкой.

      – Сколько их?

      – Один, – Миша понял, что речь идет об убийцах.

      – Один? – удивился Путилин.

      – В заведении один, – успокоил своего начальника Жуков, – второго там нет.

      – Почему не задержал?

      – Иван Дмитрич, я ж не ведаю ваших планов, может быть, надо просто проследить, вот мы…

      – Хорошо, возьми с собою агентов, кто в отделении, и привези мне голубчика.

      – Александра, – сказал Миша Бровь Путилина поднялась кверху. – Он назвался Александром.

      – Поезжай.

      – МАДАМ, Я…

      – Знаю, Мишенька Силантич, кто вы такой, знакомы заочно, – содержательнице дома терпимости мадам Медведковой недавно пошел сорок седьмой год, но лицо ее осталось без единой морщинки, и не было у нее на лице той отвратительной пудры, что в ее годы пользуют дамы, скрывая пелену лет. Выглядела она привлекательно – обворожительная открытая улыбка… Но вот настороженный взгляд карих глаз не скрывал раздражительности. – Я понимаю, вы пришли, – она указала на двух агентов, стоящих у него за спиной, – не ради получения наслаждения.

      – Вы правы, мадам, – Жуков жалостливо вздохнул, – нам нужен один из клиентов.

      – Понимаю, служба.

      – Совершенно верно.

      – Мне кажется, что нужен вам владелец тех саней, что стоят во дворе? Очень подозрительная личность их владелец, мало того что заявился ночью, так все лучшее ему подавай.

      – Вы