Порченая кровь. Вадим Панов

правда думаешь, что мне интересны тонкости магической деревообработки? И проблемы демпинга в этой отрасли?

      Бранислав смутился и замолчал. Мира допила воду, протянула бутылку обратно.

      – Ты же понимаешь, я могу очень просто сделать так, чтобы никакая дуэль не состоялась, – обиженно произнес Бранислав. – Один звонок барону Ведагору. Один намек, Мира…

      – Не вздумай! – Зеленые глаза обжигали. – Отца оставь… он сам давно вынес себя за скобки моей жизни, пусть там и остается, в блаженном неведении. Мы уж сами разберемся, под вашим бдительным приглядом, о мой секундант…

      Она подошла так близко, что он почувствовал ее запах – речной, чистый, сладкий. Губы влажно блестели от воды, глаза смотрели доверчиво – снизу вверх, он ведь был такой высокий. «В колодцы этих глаз можно падать всю жизнь и не достигнуть дна», – вспомнилась где-то прочитанная фраза.

      – Еще надо будет свидетельниц найти… Но главное – место, а место мне нравится…

      – А мне все это не нравится абсолютно. Ты же совсем не из того теста, Мира!

      – Отстань! Не смей мне указывать, из какого я теста. Ты меня не знаешь, Бранислав. Никто меня не знает.

      Она тоже многого не знала – не знала, что он ее любит, не знала, насколько сильно… Возможно, не узнает никогда.

      – Неужели ты и впрямь вызовешь на дуэль родную сестру? – спросил он, когда они вернулись к машине.

      – Единокровную, – уточнила Мира, криво улыбаясь. – Остальное верно.

      Бранислав как зачарованный протянул руку и убрал прядь волос с ее лица.

      – Но только до первой крови, Мира. Обещаешь? До первой крови!

      Светомира, дочь барона Ведагора, кивнула утвердительно – но так небрежно, что Бранислав невольно подумал: первая кровь иногда бывает и последней…

Милодара, наставница школы Озера Желаний

      Да, я учила обеих дочерей барона Ведагора. Мы были очень дружны с Владой, его первой женой… Ее смерть была трагедией, большой трагедией. И что бы ни говорилось потом – я не думаю, что этично обвинять в несчастном случае двухлетнюю Светомиру. Никто в этом возрасте не может контролировать магию и всплески энергии…

      На Ведагора смерть жены, конечно же, сильно повлияла. Он – властный лидер, позволяющий себе так мало обычных слабостей, но Владу он очень любил. Когда ее не стало – ушел в себя надолго. Конечно, подсознательно наверняка винил дочь, и она это чувствовала. Два-три года – очень важный возраст, если ребенка в нем оставить без любви, последствия могут чувствоваться всю жизнь. Но когда Ведагор встретил Радмилу, полюбил, женился – казалось, все выправится, все будет хорошо.

      Конечно, с одной стороны, Радмила виновата, что не смогла стать Мирочке настоящей матерью. С другой стороны, была она тогда еще очень юная, к материнству не готовая, а тут сразу – муж с душевной раной, трехлетняя девочка, которой так нужна мама… Разумеется, Радмила старалась – я ее хорошо знаю, тоже была моей ученицей пару лет. Способная,