Те, кто приходят из темноты. Майкл Маршалл

глаз – как будто ее шрам был предзнаменованием того, что должно было с ней случиться. На полу лежало написанное от руки письмо, адресованное Гэри Фишеру, буквы размыла вода, перелившаяся через край ванны. Многие потом утверждали, что видели это письмо или его фотокопию либо слышали, как кто-то рассказывал о его содержании. Но насколько мне известно, все это неправда.

      Новость распространилась невероятно быстро. Народ проделал все необходимое, от плача до молитв, но не думаю, что кого-то из нас смерть Донны потрясла по-настоящему. Лично я не был удивлен и не особенно переживал о случившемся. Звучит ужасно жестоко, но, по правде говоря, произошедшее выглядело вполне логично. Донна была очень странной девочкой.

      Странная девочка, дурацкая смерть. Конец истории.

      Для большинства из нас. Однако Гэри Фишер отреагировал не так, как остальные, и тогда меня это сильно поразило. В те времена все казалось новым и необычным, любая мелочь делалась событием в нашей еще толком не начавшейся жизни. Стоило кому-нибудь из одноклассников сделать что-то крутое, и он становился местным Клинтом Иствудом. Прошлогодняя вечеринка обретала статус легенды, награждая ее участников прозвищами на всю оставшуюся жизнь. А когда кому-то удавалось прорваться в дальний угол левого поля – это было историческое событие.

      В следующий понедельник мы узнали, что Фишер бросил команду. Все команды. Он стоял и молча слушал, как на него кричат тренеры, а потом просто взял и ушел. Возможно, в наше время такой поступок мог бы принести определенную славу, но не в восьмидесятых и не в городке, где я вырос. Его решение вызвало недоумение и вывело всех из равновесия – Золотой Мальчик, Который Все Бросил. Теперь его видели около школы лишь шагавшим из библиотеки на занятия, как будто он занял место Донны. Фишер старательно учился. Очень много. За несколько следующих месяцев его средний балл вырос, сначала чуть-чуть, потом значительно. Из ученика, получавшего посредственные оценки – причем некоторые из них благодаря спортивным достижениям, – он стал хорошистом, а затем отличником. Возможно, ему дома помогали родители, но я в этом сомневаюсь. Мне кажется, он, образно говоря, решил поменять беговую дорожку – стать другим человеком. В конце концов он начал появляться только на уроках. Остальные относились к нему с опаской. Никто не хотел подходить слишком близко: а вдруг безумие заразно?

      Впрочем, однажды ближе к вечеру я встретился с ним на стадионе, где после того, как вся команда разошлась, он тренировался, готовясь к самому последнему нашему соревнованию. Я оставался вроде как для того, чтобы отрабатывать метание копья, но на самом деле мне просто нравился пустой стадион. Я провел здесь много времени, и до меня вдруг начало доходить, что некоторые вещи иногда заканчиваются. Когда я приготовился бросить копье, в дальнем конце стадиона появился какой-то человек, и через некоторое время я узнал в нем Гэри Фишера.

      Он бродил по стадиону без цели. Перед тем как прекратить тренировки,