Бархатный губернатор. Фридрих Незнанский

идеалы и как много он сделает для процветания родной области! И все это мы подтвердим делом. Будут выделены квартиры для особо нуждающихся, вовремя выданы пенсии, зарплата, даже премиальные.

      – Для всего этого необходимы большие средства…

      – Миша, – обернулся к Юсину Потапов, – ты сообщил господину Колесниченко, сколько мы заработали на стройкомбинате за то время, когда он находился в скромной должности городского мэра?

      – Как-то не пришлось, – ответил Юсин, отводя глаза.

      – Так вот, Николай Михайлович, мы заработали только лишь на лесных угодьях, ранее принадлежавших стройкомбинату, которым вы руководили, порядка двадцати миллионов долларов. И не один десяток на самом стройкомбинате. А сколько мы прибрали к рукам, пока вы пребывали в должности мэра, об этом я промолчу. Деньги будут, и большие. Дело беспроигрышное. Итак?

      – Согласен, – решился Колесниченко.

      – Вопрос решен, – сказал Потапов. – Теперь обратимся к другим, более щекотливым обстоятельствам… Вы знаете, кем является Михаил Юсин?

      – Мне известно, что господин Юсин генеральный директор коммерческой торговой фирмы, – заявил Николай Михайлович, прямо глядя в глаза Потапову.

      – Да ладно вам, – снисходительно улыбнулся Потапов. – Вы хорошо знаете, что Михаил Юсин – вор в законе. Кличка Муссолини. И впрямь, посмотрите на него в профиль. Похож. Очень даже похож! Не делайте таких удивленных глаз, Николай свет Михайлович! Говорю же вам, мы все знаем. И если хотите, могу сообщить, где, кому и при каких обстоятельствах, при хорошем подпитии, вы изложили свои мысли по поводу господина Юсина…

      – Не стоит, – помолчав, ответил Колесниченко.

      – Правильно, не стоит. Да тут и удивляться нечему. В Грузии, к примеру, два генерала, тайные правители своего небольшого государства, воры в законе! Об этом только глупец не знает! И ничего, живут, правят. Возьмите Таджикистан… Этот… Как его? Главнокомандующий… Сафаров! Тоже вор в законе.

      – Они, видимо, бывшие воры… – проговорил Колесниченко.

      – Бывших воров в законе не бывает, – подал голос Миша Юсин. – Они или есть, или их нет. Это как печать. На всю жизнь.

      В голосе Миши чувствовалась неподдельная гордость.

      – А вы, господин Потапов? – спросил Николай Михайлович.

      – Я, к сожалению, не имею чести принадлежать к столь высокому званию. Я, милый ты мой Николай Михайлович, женат, имею двух взрослых сыновей и дочку тринадцати лет. А женатым путь в подобное общество закрыт.

      – Мы люди истинно свободные, – проговорил Миша. – Каста особая. Неприкосновенная.

      – А все-таки? – настаивал Колесниченко, глядя на депутата.

      – Вы хотите спросить, сидел ли я? Сидел. Два раза.

      – А велик ли был срок?

      – Велик. Десять и еще раз десять.

      – Вы сидели двадцать лет?

      – В общей сложности мне довелось пролежать на лагерных нарах четыре года три месяца и девять дней.

      – И за что, если не секрет?

      – Раньше это называли валютными махинациями. Теперь называют крупным