Фонтанный дом его сиятельства графа Шереметева. Жизнь и быт обитателей и служителей. Алла Краско

характеристика, данная ему историком и публицистом князем Михаилом Михайловичем Щербатовым, младшим современником графа Петра Борисовича Шереметева, в сочинении «О повреждении нравов в России» (1780-е гг.). В этом сочинении многие русские аристократы удостоились резкого отзыва князя, причем едва ли не самые нелицеприятные строки посвящены Шереметевым. Он писал о сыне фельдмаршала: граф Петр Борисович «посредственный разумом, ленив, незнающ в делах, не носящий, а таскающий свое имя…» Причины столь резкого отзыва точно неизвестны. Возможно, сказались его разногласия с графом во время их работы над составлением «Уложения». Но, возможно, сказалось свойство́ князя Щербатова с князьями Долгорукими и память о том, что княгиня Наталья Борисовна Долгорукая, сестра графа Петра Борисовича Шереметева, якобы была «обижена» братом, сосредоточившим в своих руках наследство отца. Сын Натальи Борисовны, князь Михаил Иванович, очень почитал графа Петра Борисовича и пользовался его покровительством и материальной поддержкой, однако внук ее, князь Иван Михайлович Долгорукий, резко отрицательно относился к своему двоюродному деду. Он выплеснул это отношение на страницы своих сочинений. «…Скончался почти вдруг граф Петр Борисович Шереметев, богатый Лазарь древней столицы. Он готовился дать пир в самый этот день Андреевским кавалерам на позолоченном сервизе и вместо того обратился сам в злосмрадный кадавр. Казалось невероятным, что он умер, так привыкли все почитать его по богатству полубогом. Он оставлял сыну своему знатнейшее имение в России; и мудрено ли, когда отец его, сей славный витязь, а потом и он без уважения к родству и к правам естественным обогащались чужими достояниями, никому ничего не выделяли… При всех царях, начиная с Анны, граф Шереметев был не только в милости, но даже и балован ими. Все ему сходило с рук… Все суды были им куплены, когда дерзал кто входить с ним в тяжбу. Но смерть никого не чтит. Пришла роковая минута, и очи московского Креза вечным сном смежились… Похороны графа Шереметева были так великолепны, что Екатерина, узнав об них, запретила впредь столь пышные делать приготовления для погребения частного лица. Подлинно, его хоронили как царя…»[115] Ему же принадлежат такие строки: «…граф Петр Борисович сделался наследником 60 тысяч душ не один, у него был брат, несколько сестер, в том числе моя бабка… и так граф Петр Борисович отнял все у безсильного и сделался могуч на чужих развалинах…» О графе Петре Борисовиче крайне неприязненно писал и князь Петр Владимирович Долгоруков в своих мемуарах, изданных в 1868 г. в Женеве. «Она (княгиня Долгорукова. – А. К.) олицетворение физической и моральной красоты, он (граф Петр Борисович. – А. К.) не походил на нее и был способен на всякие низости…»[116] Едва ли эти строки можно считать объективными.

      После смерти графа Петра Борисовича его сын и главный наследник получил более 200 тысяч душ, более 700 тысяч десятин земли в 17 губерниях России и годовой доход более миллиона рублей. С недоброй руки князя Долгорукого

115

Долгорукий И.М., кн. Повесть о рождении моем, происхождении и всей жизни. Т. 1. СПб., 2004. С. 189–190.

116

Долгорукий И.М., кн. Повесть о рождении моем, происхождении и всей жизни. Т. 1. СПб., 2004. С. 189–190.