Лабутены для Золушки. Данил Корецкий

откровенность играла роль витаминов для матросов средневековых галеонов и каравелл, которым угрожала цинга в многомесячном плавании. Надо признаться, что и Кира с интересом слушала Наташку, которая хотя и была младше ее на три года, но выделялась среди остальных, как яркая алая роза на пожухлой клумбе.

      – Слышь, Кирка, ну что, за тобой еще мужики следят? – вдруг спросила Алена.

      Кира не отвечала.

      – Может, они все в тебя влюбились? Вот и ходят табунами следом. Сейчас начнут цветами забрасывать, подарки дарить…

      – Отстань, – огрызнулась Кира.

      В бухгалтерии воцарилась тишина, но все думали об одном, и предмет этих раздумий вдруг выдала Нинванна.

      – Да, девчонки! – Она оторвалась от графика отпусков и хлопнула себя по лбу. – Совсем забыла! Я же в субботу Аренду встретила в аптеке!

      – Небось, презервативы покупала? – с издевкой спросила Алена.

      – Нет, как приличная, мазь какую-то. Анальная смазка называется. Видно приболела…

      Алена взвизгнула и дико расхохоталась, сложившись, как перочинный ножик, и упав лицом на стол. Кира глянула удивленно, Нинванна и Тамара Витальевна недоуменно переглянулись.

      – Что ты хохочешь? – подняла брови главбух. – Что смешного? Лекарство покупала, ну и что? Анальная – это какая?

      Алена билась в истерике, одной рукой держась за живот, а второй колотя по столу.

      – А-а-а-на… Ана-а-а-льная – эт-т-т-о для зад-ни-цы, – с трудом выговорила она и выскочила из комнаты. Теперь ее хохот раздавался в коридоре.

      Старейшины бухгалтерии снова переглянулись.

      – Может, у нее геморрой? – спросила Нинванна. – У меня тоже после родов…

      «А вы ей туда загляните», – чуть не сказала Кира, но удержала мысль, не дав ей превратиться в слова. Все-таки, это было удивительно. Четыре разновозрастные работницы бухгалтерии обнищавшей картонажной фабрики вот уже четвертый год подряд, с момента появления Наташки, начинали день с того, что выслушивали очередной рассказ о ее похождениях – сосредоточенно и увлеченно. Симптомы напоминали маниакальную привязанность к любимому сериалу. Как-то раз во время ее рассказа включилась пожарная сирена – слушательницы не пошевелились. Татьяна Витальевна лишь пожала пышными плечами: «Учебная…»

      Тревога действительно оказалась учебной, но после того случая Кира окончательно перестала удивляться обостренному интересу коллег к Наташкиным откровениям: они помогали заполнить пустоту собственных среднестатистических жизней, протекавших в стандартных квартирках, в решении стандартных проблем, со стандартными, как ни крути, перспективами. Предугадать, с какой историей заявится поутру Наташка, было невозможно. Однажды, вытянув руку с ухоженными ногтями, продемонстрировала сослуживицам оттопыренный мизинец с бриллиантовым кольцом:

      – Козлик подарил. Сказал, что я – Мадонна… С размером вот не угадал. Только на мизинец и налезло. И не расширить, камень может выпасть…

      Козликом