Пятый промышленный. Артем Полярин

в гордом одиночестве?

      Пускать кораблики? Любоваться пейзажами, алеющими в

      лучах заходящего солнца? Купаться перед сном? Топить

      улики? Что я делал на этом берегу?

      Тогда ситуация показалось мне очень трогательной и

      романтичной. Привлекательная фигура в ореоле золотых

      лучей. Вода тихо плещется под напором ветра,

      развевающего ее каштановые кудри, у ее же стройных ног.

      Казалось, природа гладит ее и ласкает. Мне вдруг страстно

      захотелось присоединиться к этой гармоничной,

      завлекающей идиллии.

      – Красивый вечер, не правда ли? – произнес я

      осторожно, чтобы не показаться нахалом или дураком.

      Она нехотя оторвала взгляд от кромки воды у

      противоположного берега, неспешно повернула милую

      головку в мою сторону, улыбнулась и ничего не ответила.

      – Как рыбалка? – попробовал я закинуть удочку во

      второй раз.

      – Не клюет, – вздохнула она.

      – А наживка какая?

      У меня обычно получалось веселить женщин со второй

      – третьей фразы. Тут я растерялся. Сосредоточенность ее, напряженность и погруженность в размышления

      чувствовались на расстоянии. Шутки здесь были не

      уместны, максимум на что я мог рассчитывать были меткие

      метафоры. Подумав, она ответила:

      – Пластиковая.

      – Может быть то, что клюет на пластик, здесь не водится.

      – Раньше водилось, – пожала плечиками.

      Загадки и напрягали и привлекали одновременно. Она

      откликнулась и стала играть со мной в игру. Это радовало.

      Куда ведет этот разговор было не понятно. Теперь-то я знаю,

      что опасно заговаривать с такими вот девушками, созерцающими немигающим взглядом противоположные

      берега. Тогда, любопытство взяло верх.

      – Что с ним случилось?

      – Не знаю. Может быть, улетело в теплые края.

      – А Вы?

      – А мое время еще не пришло.

      Ответив спешно, она посмотрела в мою сторону. Две

      слезинки засияли тяжело-алым в лучах диска из червонного

      золота. Почувствовав, что надо оставить метафоры, я

      спросил прямо:

      – У Вас что-то случилось? Проблемы?

      Она уходить с выбранной линии не хотела:

      – Да. Не клюет.

      – Может быть, попробовать утром? На рассвете?

      – Я рыбачу с раннего утра.

      Я попытался сказать что-то полезное, помогающее:

      – Тогда дело бесперспективное. Не стоит затраченных

      усилий.

      – А что вы знаете о ценах и об усилиях?

      Действительно, что я мог знать? Нагло влез со своими

      приставаниями в чужие размышления – в чужой и не

      понятный мне мир, в котором за образами метафор могут

      скрываться трагедии и страшные тайны. Вот здесь то и

      следовало, высказав пожелания о добром и удачном вечере, попрощаться и уйти. Но нет же, сердце уже подплавилось.

      Потекло горячим воском на мои ботинки. Удивление,

      интерес,