Золотой мост. Ева Фёллер

Блокировка, да?

      Я только кивнула. В животе громко урчало. От стресса. Он частенько действовал на меня как хорошее слабительное. Нужно было узнать у Эсперанцы, нет ли у нее туалета.

      – Далеко еще до Гастона? – справилась я.

      – Минут пятнадцать, не больше.

      Четверть часа еще можно выдержать, если, конечно, не случится ничего непредвиденного. Гастон сразу же отведет меня к Себастьяно, и тогда все будет в ажуре. Рядом с Себастьяно я становилась достаточно стрессоустойчивой. А пока лучше всего было отвлечься на какую-нибудь захватывающую любовную историю.

      – А что там, собственно, у Сесиль с этим надушенным камзолом? – спросила я по дороге. – Почему ты хочешь его убить? И почему они живут врозь? Или лучше так: почему она вообще вышла за него? Ведь наверняка не по любви, а?

      Филипп презрительно фыркнул.

      – Конечно, она вышла за этого кретина не по любви! Разве он похож на человека, которого можно полюбить?

      – Ну, может, у него богатый внутренний мир.

      – О да. Золотое сердце, – в его голосе слышалось раздражение.

      – Значит, она вышла за него замуж из-за денег?

      – Разумеется. Какая еще может быть причина у такой прекрасной и одаренной женщины сочетаться браком с таким мерзавцем, как Батист?

      – Его зовут Батист? Судя по всему, они не нашли общего языка, да? Погоди, дай угадаю. Он оказался старым скрягой.

      – Если бы только это! Он от нее такого требовал!

      – Чего «такого»?

      Филипп откашлялся.

      – Ты живешь в отдаленном времени и наверняка превосходишь меня в знаниях, но ты еще совсем дитя. Я не могу говорить с тобой о таких вещах, – уши его покраснели, как помидоры.

      – О, – теперь меня не на шутку разобрало любопытство. – Это я просто выгляжу так молодо. А на самом деле я уже взрослая. Ты спокойно можешь мне все рассказать. Я переживу.

      – В присутствии порядочной юной дамы я не стану говорить о недостойном поведении этого извращенца, – решительно заявил он, и переубедить его мне бы не удалось.

      – А развестись с ним она разве не может? – спросила я.

      – Она наверняка так бы и поступила. К сожалению, без согласия церкви это совершенно исключено, а чтобы получить особое разрешение, нужно прилично раскошелиться. Но гораздо хуже то, что Батист превращает ее жизнь в ад. Он даже оговорил ее в инквизиции, назвав ведьмой.

      – О господи, – оторопела я. Инквизиция – это же ужас во плоти. Там всем заправляли фанатики, действительно верившие во всякую белиберду вроде колдовства.

      – До сих пор его заявления всерьез не принимали. Здесь, в Париже, все не так ужасно, как в провинции, где бедных людей то и дело пытают и сжигают якобы за союз с дьяволом. Но Батист не угомонится, потому что никак не может пережить, что Сесиль его бросила. Если она откажется вернуться, он и дальше будет ее порочить. Одно то, что она актриса, уже вызывает подозрения. В следующий раз он, чего доброго, сочинит, что она держит дома оккультные книги и занимается черной магией. И участь ее