Штурм Брестской крепости. Ростислав Алиев

только те, кто должен был участвовать на предстоящих в воскресенье окружных соревнованиях – 12 бойцов. На их вооружении, кроме гранат и винтовок, находилось и два ручных пулемета. В этом же здании располагались и пограничники кавалерийских сборов – около 50 человек, под командой ст. лейтенанта Чикишева[293].

      Руководивший сборами спортсменов начальник физподготовки 17-го погранотряда лейтенант А.П. Сергеев: «В соответствии с планом начальника гарнизона острова ст. лейтенанта А.С. Черного я указал [остающимся в расположении участникам сборов] порядок действий в случае тревоги на границе. По этому плану, физкультурникам надо было закрыть участок у деревянного моста, ведущего через старое, перегороженное русло Буга в сторону крепости. Ст. сержант Минин с ручным пулеметом имел позицию с широким круговым обстрелом»[294].

      Где-то здесь же (вероятно, в горжевой казарме) находились и «бензосклады» (скорее всего, запасы бензина для курсов шоферов и автороты пограничников).

      Судя по всему, позициями, занимаемыми по тревоге участниками сборов кавалеристов, были валы бастиона вокруг дота 1.

      Численность пограничников Западного острова, приводимая в литературе, 300 человек[295]. На основании чего сделаны эти подсчеты, неизвестно.

      Однако, говоря о пограничниках, следует отметить не столько их количество, сколько качество – практически это были отборные подразделения, костяк находящихся в Бресте и вокруг него войск. На границу брали лишь красноармейцев, прошедших специальный отбор. Среди них по социальному составу преобладали рабочие. Призыв 1940 г. был особо качественным. Из 466 человек, прибывших в 17-й погранотряд, около 70 % были рабочие, 25 % – служащие. 95 % из 466 – имели высшее, среднее (полное и неполное) образование, с начальным не было. Наконец, что, несомненно, делало их еще более стойкими бойцами, – 72 % из вновь прибывших были коммунисты и комсомольцы.

      Не уступали им и старшие призывы. К тому же приказом НКВД СССР от 21. 12. 1940-го увольнение в запас 7000 рядовых и сержантов погранвойск, заканчивающих к 1 января 1941 г. трехлетний срок действительной службы, было перенесено на год.

      Заставы 17-го Брестского погранотряда были на особом счету – количество имеющегося у них вооружения увеличивалось, помимо винтовок на каждой из застав имелось по 3 станковых и шесть ручных пулеметов, 2–3 гранатомета. Запас боевых гранат РГД-33 достигал 1000 шт., патронов – 120 тыс. шт.[296].

      С 18–19 июня на участке 3-й погранкомендатуры, как и везде, началась замена оружия на новые образцы. Сдаваемое оружие покрывалось густой смазкой и складывалось (для последующей отправки) в кладовую комендатуры (на втором этаже северного крыла здания пограничников на Центральном). К началу войны отправить его не успели[297].

      Боевая подготовка, как и моральный дух пограничников, была на высоком уровне.

      В качестве версии можно предположить, что всевозможные «сборы» и «курсы» были не чем иным, как закамуфлированным усилением пограннарядов. Это подтверждает, например, и то, что «курсант окружных курсов шоферов» Михаил Мясников находился в секрете

293

По другим данным – спортсменов 20 человек (наряд по охране помещения), а кавалеристов – 150 человек. Бобренок пишет о том, что шоферы транспортной роты, саперы и курсанты курсов шоферов располагались «по соседству». Но что имеется в виду под «соседством» – рядом ли расположенное здание или весь Западный остров – не уточняется. Вообще, поскольку с Западного свидетелей осталось очень мало и рассказы их достаточно противоречивы, ситуация там неясна.

294

«Буг в огне». М., 1977 г., стр. 40. Судя по всему – снесенный к этому времени мост через передовой ров, где была пущена вода, сделав его «руслом Буга».

295

«Героическая оборона». Минск, 1963, стр.38.

296

«На земле Беларуси: канун и начало войны». М., 2006, стр. 114.

297

Бобренок С. «У стен Брестской крепости». Минск, 1960 г., стр. 9.